В середине июня в министерстве по радиационной и экологической безопасности Челябинской области состоялось первое заседание Общественного совета — органа, предусмотренного Концепцией основных направлений охраны окружающей среды региона на 2007 — 2015 годы. Прецедентная для Урала структура сформирована из числа ученых и специалистов в области окружающей среды, которые согласились помогать правительству в решении экологических проблем. Власти этого субъекта федерации вынуждены применять системный подход: концентрация промышленного производства здесь в четыре раза превышает общероссийский показатель. Экологи говорят, что если сегодня целенаправленно не заниматься вопросами улучшения обстановки, через пару­тройку десятков лет территории, подобные Южному Уралу, просто окажутся непригодны для проживания. Какие механизмы намерена задействовать региональная власть, чтобы не допустить этого, рассказывает вице­губернатор Челябинской области Владимир Дятлов.

— Владимир Николаевич, в чем особенность экологической ситуации в Челябинской области? 

— Наши проблемы можно разделить на три блока: загрязнение промышленными и бытовыми отходами воздушной среды, водных источников и почвы. Пока нам удается более­менее успешно решать проблемы первого блока путем уменьшения негативного воздействия на атмосферу от наших промышленных предприятий. Еще в начале 90­х годов правительство области разработало нормативную базу, которая направлена на стимулирование предприятий к сокращению выбросов и реализации экологических программ. Мы предоставили выбор: либо плати штрафы, которые с каждым годом будут увеличиваться, либо реализуй экологические программы. Естественно, второй вариант экономически выгоднее. Промышленники начали закупать новое оборудование, внедрять технологии. И вот результат: объемы промышленного производства в области достигли уровня 90­х годов, а объемы выбросов в атмосферу снизились в 1,5 раза в сравнении с дореформенным показателем. Сегодня из сотен предприятий превышают нормативы предельных выбросов, установленные Ростехнадзором, только двенадцать, из них десять к 2010 году будут выбрасывать в атмосферу вредных веществ в пределах нормы. Лишь два — ММК и Уфалейникель — в силу специфики производства смогут достичь этих показателей к 2015 году.

Несколько сложнее ситуация с очисткой водных источников. Стоки с промышленных предприятий и от городской канализации загрязняют реки, озера, почву. 87% всех стоков в области, по классификации Роспотребнадзора, недостаточно очищены. 11% воды, которая используется как питьевая, считается в области не соответствующей нормативам. Решение здесь одно — прекратить сброс неочищенных стоков в водоемы. В прошлом году мы начали работу над созданием программы «Чистая вода» и очень рассчитываем на помощь в ее разработке членов Общественного совета. Проблема в том, что у нас нет необходимой законодательной базы, чтобы применить те же рычаги, что и при выбросах в атмосферу: регулирование водных источников находится в компетенции федеральной власти.
К примеру, в Челябинской области около 3 тысяч уникальных озер, на которых расположены сотни баз отдыха, не имеющих вообще никаких очистных сооружений.
И пока у нас нет полномочий повлиять на их владельцев.

— Какие элементы регулирования, по вашему мнению, здесь могут работать?

— В частном бизнесе появляются инициативные люди, готовые вкладывать деньги в проекты очистки воды. Задача власти — сделать такие проекты привлекательными для инвесторов. Для этого нужно пересмотреть элементы тарифной политики. Принцип прост: за воду платит тот, кто ее потребляет. Для инвестора, которым в том числе может выступать региональный бюджет, это гарантия того, что часть вложенных им денег будет возвращена. Конечно, население и сегодня платит за воду, но проблема в том, что оно, во­первых, никак не может повлиять на ее поставщика, во­вторых, платит экономически необоснованно. Известно, что у нас средний норматив потребления — 300 литров воды на человека. Мы в ряде городов проводили исследования и выяснили, что усредненный показатель далеко не всегда отражает действительность: где­то люди могут использовать и 500 литров, а где­то достаточно 100 — 120. Надо, во­первых, изменить отношение населения к потреблению воды, а во­вторых, пересмотреть принципы взаимодействия продавцов и покупателей.

— А как решать проблему загрязнения водоемов промышленными предприятиями? 

— Здесь должен быть точно такой же механизм, как с атмосферным воздухом. Устанавливается норматив по качеству стоков, и предприятие либо платит за нарушение этого норматива, либо финансирует мероприятия по очистке воды.

— Что будете делать с промышленными отходами? Известно, что в Челябинской области их накоплено достаточно.

— Это очень болезненная тема. Объем накопленных отходов в области —
1,4 млрд тонн. Это отвалы горнопромышленных предприятий, шлаки металлургических заводов. И эта проблема еще сложнее, чем проблема загрязнения воды. Мешает не только недостаток полномочий, но и противоречивая законодательная база. К примеру, в Карабаше огромное количество шлаков медного комбината. Но как только появляются желающие эти отходы превратить в доходы, тут же оказывается, что они уже по два­три раза проданы. Находится куча людей с документами, подтверждающими, что отвалы принадлежат им. А как платить за землю, которая загрязняется от того, что они там лежат, так плательщиков днем с огнем не сыщешь. Или другая ситуация. Земля принадлежит муниципалитету, глава которого в свое время продал находящиеся на ней отходы частной компании. Сейчас эта частная компания хочет их забрать, но нынешние муниципальные власти заявляют: земля наша, никому ничего не дадим. Все это не позволяет конструктивно решать вопросы. 

— А есть желающие инвестировать деньги в переработку этих отходов?

— И не только желающие. Французская компания Lafarge сегодня разрабатывает программу использования твердых промышленных и бытовых отходов Челябинской области в производстве цемента, который она выпускает на приобретенном в 2003 году заводе «Уралцемент». Кроме того, эта компания разработала технологию использования масляной стружки — одного из отходов металлургического производства: по мнению экспертов, масло можно использовать в качестве топлива, а металлическая стружка послужит хорошей добавкой в железо. Наконец, компания считает, что можно с успехом использовать отвалы угледобывающих предприятий, находящихся в Коркинском угольном разрезе. Их можно разделить на уголь и породу, применяемую для производства цемента. Сейчас Lafarge планирует построить в городе Коркино новый завод мощностью 2,5 млн тонн цемента с предполагаемым объемом инвестиций 500 млн евро, где и будут применяться все эти технологии. 

— Проявляют ли интерес к внедрению подобных технологий отечественные инвесторы?

— Я не так давно был на одном из предприятий челябинской группы ИНСИ, который перерабатывает пэт­бутылки, причем в достаточно хороших объемах, по 150 тонн в сутки. Получаемые в результате переработки синтетические нити используются для самых разных изделий — половых тряпок, салфеток. В области есть и вполне успешные проекты практически замкнутого цикла производства. Еще в начале 90­х по инициативе ТЭЦ­2 здесь пущен завод по производству кирпича, который использует в качестве сырья золу со своих же отвалов. Это правильный пример построения бизнеса, когда предприятие превращает в полезные продукты свои отходы, при этом не загрязняя окружающую среду. Инициативные люди есть, нужно только создать грамотные экономические стимулы, сформировать нормативную базу и устранить законодательные противоречия.