Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат (контролируется группой «Континенталь-инвест» Николая Макарова и Росимуществом) формально готовится к закрытию. 15 августа у предприятия истекает разрешение на сброс стоков в акваторию Байкала, выданное Минприроды и позволяющее работать в наиболее рентабельном незамкнутом водообороте. Однако, несмотря на объявленные планы по сокращению персонала, закрываться БЦБК не станет. Прежде всего потому, что на государственном уровне никак не могут решить, что делать с этим антибрендом «священного озера».
Сегодня на заседании президиума правительства Иркутской области губернатор региона Сергей Ерощенко заявил, что Байкальский ЦБК после 15 августа продолжит работу, поскольку «решение по остановке, кем-то ранее пролоббированное, приостановлено».
Суть вопроса такова: в начале июля внешний управляющий БЦБК Александр Иванов (на предприятии с 2010 года введена процедура внешнего управления, очередной срок которой продлен до 19 декабря) подписал приказы о создании ликвидационной комиссии и сокращении персонала (более 1,6 тыс. работников). Иванов ссылался на то, что 15 августа истекает срок действия разрешения на водопользование и сброс сточных вод в акваторию Байкала. «В прошлый раз документы на оформление в Росприроднадзор были поданы еще в октябре, но с решением тянули. Перед новым годом стало ясно: если разрешения не будет, то комбинат придется останавливать 1 января. Но тогда команду из Москвы дали, и мы не волновались. В этот раз решение еще не принято, поэтому комбинат вынужден готовиться к закрытию», – объяснял в интервью иркутской газете «Конкурент» анонимный источник на комбинате.
Впрочем, столь открытая подготовка к закрытию (сделанная, по оценке иркутского омбудсмена, с нарушениями трудового законодательства) имела понятную цель – добиться очередного разрешения. Хотя пока документы не подписаны, очевидно, что Минприроды в позу не встанет: еще в конце июня на совещании в правительстве РФ, которое провел первый вице-премьер Аркадий Дворкович, было решено, что ведомство продлит сроки действия разрешения. Параллельно вместе с Минпромторгом, а также представителями отраслевой науки и лесопромышленного комплекса ведомству было поручено проработать предложения СО РАН по рекультивации и утилизации накопленных отходов от деятельности БЦБК, а также созданию антиселевой защиты мест хранения отходов (расходы на эти мероприятия могут попасть в разрабатываемую ФЦП «Охрана озера Байкал и социально-экономическое развитие Байкальской природной территории на 2012-2020 годы»). На этом фоне очередное разрешение – шаг вынужденный.
Ни в правительстве РФ, ни в коридорах власти в Иркутской области не желают повторения кризиса 2008 года, когда комбинат впервые за годы своей работы останавливал работу и распускал персонал. Тогда Байкальск, оставшись без действующего градообразующего предприятия, чуть не превратился в социальный вулкан и «сибирское Пикалево». В 2010 году комбинату разрешили работать на наиболее выгодной разомкнутой системе водооборота, и в Байкальске снова запахло меркаптаном. Комбинату к тому же до сих пор принадлежит ТЭЦ, обеспечивающая 14-тысячный Байкальск теплом и горячей водой. «Никто ее не отключит», – пообещал сегодня Ерощенко. Хотя накануне из-за долгов за коммунальные услуги горячая вода в дома байкальцев поступать перестала.
В то же время на государственном уровне, похоже, никак не могут определиться с дальнейшей судьбой предприятия. Уже решено, что весь объем его кредиторской задолженности (около 2 млрд рублей, основной кредитор – Альфа-банк) выкупит Внешэкономбанк. «Позиция Внешэкономбанка – рефинансирование этих кредитов или переуступка кредиторской задолженности должны быть обусловлены наличием государственной программы по определению судьбы Байкальского ЦБК и соответствующей программы его дальнейшей либо модернизации и оздоровления ситуации, либо закрытия и решения вопроса с отходами и так далее», – заявил вчера на заседании наблюдательного совета госкорпорации ее глава Владимир Дмитриев, добавив, что в противном случае Внешэкономбанк, «монетизируя кредиторов Байкальского ЦБК», останется «наедине с нерешенной и давно болезненной проблемой». «Прошу поддержать именно такой подход, то есть обусловить участие Внешэкономбанка в кредитовании Байкальского ЦБК определением со стороны государства и соответствующих министерств и ведомств дальнейшей судьбы этого предприятия», – заявил Дмитриев.
О том, какие по этому вопросу были приняты решения, ВЭБ пока не сообщает. Но позиция, озвученная главой госкорпорации, показательна. Дело в том, что именно государство, которому в лице Росимущества и так принадлежит 49% акций комбината, должно решить раз и навсегда, что делать с этим постоянно раздражающим экологов объектом. Фактическая передача комбината под крыло ВЭБа будет оправдана лишь в том случае, если будет принято политическое решение – закрыть предприятие и начать дорогостоящую и долгую рекультивацию его территории. В противном случае нужно закрыть саму тему, позволить ЦБК и дальше сбрасывать свои стоки в озеро, производить и продавать беленую целлюлозу и постепенно рассчитываться с кредиторами. То есть работать в рыночных условиях.
Примечательно, но о том, что БЦБК не место на берегу Байкала, Сергей Ерощенко говорил сразу после вступления в должность губернатора – тогда он даже обратился к местной научной общественности с просьбой представить в правительство региона предложения по решению застарелой проблемы. 10 июля, общаясь с активом Братска и Братского района, Ерощенко вновь заявил – Байкальский ЦБК в его нынешнем виде нужно закрывать. Но, чтобы не произошло социального взрыва, на территории комбината следует разворачивать замещающие экологически безопасные производства, сохраняющие рабочие места, и одновременно заниматься ликвидацией отходов, накопившихся за десятилетия безостановочного химического производства. Об этом же Ерощенко заявил и сегодня: пока на промплощадке ЦБК не будут созданы замещающие производства для трудоустройства высвобождающихся людей, закрывать предприятие никто не позволит. И такая позиция – объективно верная. Комбинат, более четырех десятилетий сбрасывающий стоки в «священное озеро» и накопивший в картах у его береговой черты огромные запасы лигнина, не закрыть, повесив на ворота замок и распустив по домам работников. Требуется действительно четкая и продуманная программа, учитывающая и экологические, и социальные аспекты.
Еще в мае Александр Иванов говорил журналистам, что затраты на модернизацию БЦБК могут превысить 5 млрд рублей. За счет этих средств можно будет отказаться от отбелки целлюлозы хлором и перейти на кислородную отбелку, а также утилизировать накопленные отходы. Кстати, с 2011 года на комбинате производится полная утилизация отходов; ранее лигнин складировался в шлам-накопителях, или картах, – всего их 10, каждая длиной в километр, шириной – 100-200 метров, а глубиной до пяти метров, в них накоплено более 6,3 млн кубометров лигнина и 2,3 млн тонн золы. Но уже с 1985 года, когда карты были заполнены, лигнин просто сжигался; тем не менее карты никто не рекультивировал. «Для того чтобы утилизировать отходы, деятельность комбината должна продолжаться. При остановке комбината это нереально, так как необходимо задействовать очистные сооружения, которые функционируют только в действующем производственном цикле», – объяснял Иванов.
Правда, заведующий лабораторией биогеохимии Лимнологического института СО РАН, кандидат геолого-минералогических наук Александр Сутурин считает, что кислородное и озоновое отбеливание целлюлозы – не выход. «В этом случае на подземные горизонты оказывается серьезное давление – проливы из труб и котлов уходят под землю. На Селенгинском целлюлозно-картонном комбинате, где был реализован замкнутый водооборот, это не имеет серьезных экологических последствий, потому что там нет хлорной отбелки и он находится далеко от Байкала, а БЦБК – рядом, в ста метрах. Значит, все проливы будут в озере. Поэтому замкнутым оборотом проблему сточных вод не решить. Все эти технологии – как титановые подставки для старого забора», – уверен ученый. По его оценке, закрытие и перепрофилирование ЦБК – самый правильный путь. На это может уйти всего четыре года; при этом стоимость рекультивации отходов составит 2,8 млрд рублей. Однако и Сутурин считает, что процесс должен происходить при работающем комбинате.
К тому же, не преуменьшая проблему ЦБК, стоит честно признать, что это химическое производство – далеко не главный загрязнитель Байкала. «Это жупел. Его загрязнения "ложатся" на локальный пятачок территории Байкала. А ведь есть еще предприятия в бассейне реки Селенги, которые загрязняют озеро не менее активно, и в силу гидрологических особенностей устья Селенги их загрязнения распространяются куда как на большую территорию. Но кому интересно говорить о каких-то неведомых цементных заводах или Селенгинском ЦБК? А БЦБК – мишень проверенная, своего рода антибренд Байкала», – говорил в интервью журналу «Эксперт-Сибирь» профессор Иркутского госуниверситета Станислав Гольдфарб.