Схватка Мирона Федорова и Вячеслава Машнова в клубе Versus, несмотря на то что на всем ее протяжении не прозвучало ни одной ноты, стала крупнейшим событием в российской музыке. Рэперы, даже если они всего лишь читают тексты, что больше похоже на риторические упражнения, чем на песни, идентифицируются в общественном сознании скорее как музыканты, чем только как авторы текстов или ораторы. Федоров и Машнов совместными усилиями подвели жирную черту, которая отделила один исторический период в русской музыке от другого. Если до сих пор аудитория еще чего-то ждала от рок-музыкантов, то теперь очевидно, что уже взросли «молодые львы, которые готовы смести их с лица земли». Теперь рэперы, которые проросли в шоу-бизнес как трава и пришли туда непрошенными гостями, стали глашатаями истины, каковыми до недавних пор уже не столько на самом деле являлись, сколько числились рок-музыканты.

О том, что происходит с русской рок-музыкой и что с ней будет дальше, «Эксперт» поговорил с Александром Кушниром — журналистом, автором книг «Введение в наутилусоведение», «100 магнитоальбомов советского рока», «Хедлайнеры» и «Сергей Курёхин: безумная механика русского рока», музыкальным продюсером, основателем фестиваля «Индюшата», генеральным директором музыкально-информационного агентства «Кушнир Продакшн».

— Как объяснить успех рэп-музыки в современной России?

— Мне кажется, эта модель жизни — антитеза той жизни, которая идет в программах новостей на телевидении. Рэперы — они трушные, и трушность в их текстах. Она может быть еще более актуальной, я это с сожалением сейчас говорю, чем в рок-н-ролльных группах. И люди к такому тянутся: их тексты больше отражают дух времени, дух улиц. Даже не знаю, что еще сказать. Да, вирусный маркетинг, да, вот такие недорогие клипы, которые распространяются, как зараза, по интернету. И у человека, когда ему семнадцать, он заканчивает школу и поступает в институт, несмотря на то что рэпа очень мало на радио, на стене какой-то джентльменский набор есть.

— Мы видим, как рэп-музыканты становятся большими звездами: Баста участвует в «Голосе» и дает концерты в Кремлевском дворце, Тимати поет вместе с Филиппом Киркоровым. Куда уж выше! Может быть, дело не только в трушности, но и еще в чем-то?

— Тимати все-таки больше маркетолог, чем рэпер. И не надо быть добросовестным журналистом-исследователем, чтобы понимать, с какими стартовыми возможностями Тимати когда-то пришел на Первый канал в «Фабрику звезд». Баста — меня его история с Первым каналом не смущает: во-первых, они достойные, во-вторых, профильные и, в-третьих, человек, прежде чем стать Бастой, побывал на грани жизни и смерти. Сейчас у него респектабельный период, ему уже не девятнадцать, и насколько в ситуации с Тимати всё искусственно, настолько в случае с Бастой — роллинги ведь тоже стали элементом буржуазии — нормально. При этом понятно, что музыка — протест и прочее. Ты взял примеры, и мне глупо с ними спорить. Основная масса, от Хаски до Оксимирона, пока в той или иной степени борцы