Тим Райс — легенда мировой музыкальной индустрии, ворвавшийся в нее в составе творческого дуэта с Эндрю Ллойдом Уэббером уже в двадцать шесть лет с шедевром «Иисус Христос — суперзвезда». В ходе своей карьеры он работал с ведущими композиторами. Песни, для которых он писал тексты, трижды получали «Оскар»: «A Whole New World» для анимационного мюзикла «Алладин», автор музыки — Аллан Менкен, «Can You Feel the Love Tonight» из «Короля Льва», музыку для которой написал Элтон Джон, и «You Must Love Me» из «Эвиты» с музыкой Эндрю Ллойда Уэббера. Райс — автор текстов для одного из самых успешных бродвейских мюзиклов «Красавица и чудовище», русская версия которого впервые была поставлена в 2008 году. Она шла на протяжении двух сезонов в МДМ, а в 2014-м вернулась еще на один сезон на сцену театра «Россия».
В октябре этого года в МДМ состоится премьера мюзикла «Шахматы», который Тим Райс написал вместе с шведскими композиторами Бенни Андерссоном и Бьорном Ульвеусом. На сюжет мюзикла Райса вдохновила серия матчей на первенство мира с участием Бориса Спасского, Роберта Фишера, Виктора Корчного и Анатолия Карпова. Он провел три недели в Мерано, наблюдая за ходом поединка между Корчным и Карповым. Главный герой мюзикла получил имя Анатолий и стал собирательным образом советского шахматиста. В 1983 году в ходе подготовки к написанию либретто «Шахмат» он приезжал в Москву, где встречался с Аллой Пугачевой и ходил на ее концерт.
«Эксперт» попросил британского драматурга рассказать, что для него значит эта работа и каковы его ожидания от московской постановки.
— Судя по сюжету мюзикла «Шахматы», ваши симпатии явно на стороне русского шахматиста. Так ли это? Как это оказалось возможным в период холодной войны?
— Скорее всего так и есть. Реальный шахматный поединок между Бобби Фишером и Борисом Спасским, который вдохновил меня на создание мюзикла, проходил как раз во время холодной войны в 1972 году. В ходе матча Фишер проявил себя как крайне неприятный человек. Тогда как Спасский, наоборот, был благожелателен и производил очень приятное впечатление. Возможно, все это нашло свое отражение в мюзикле. Но на самом деле мне хотелось, чтобы зритель полюбил американского гроссмейстера так же, как русского.
— Вам приходилось защищать свой сюжет из-за того, как вы расставили в нем акценты?
— Записи мюзикла были крайне популярны. Может быть, у кого-то не нашла отклик сама история. Но у меня в связи с этим не было никаких проблем.
— В процессе подготовки к написанию либретто для «Шахмат» вы приезжали в Москву. Как вы тогда оценивали вероятность постановки этого мюзикла в России?
— Когда я впервые приехал в Москву в 1983 году, у меня даже в мыслях не было, что этот мюзикл может быть поставлен в СССР. И только спустя годы, после того как Россия очень изменилась и в Москве стали появляться постановки зарубежных мюзиклов, я начал допускать мысль, что однажды и «Шахматы» прозвучат на московской сцене. Мне всегда этого очень хотелось.
— Что тогда на вас произвело наибольшее впе