В Большом зале Филармонии 8 ноября признанные исполнители скрипичной музыки дадут концерт. Победители «Олимпиады» скрипачей впервые приедут в Петербург для того, чтобы сыграть с обладателем двух премий «Грэмми» Максимом Венгеровым.
«С тем, что филармония – это нафталин, я категорически не согласен. Академическое искусство доступно всем, но понятно далеко не всем», – начал рассказывать Вячеслав о предстоящем музыкальном событии.
«В этом году мы привезем в Петербург Венгерова и победителей конкурса Венявского. Никогда еще победителя такого масштабного конкурса с председателем жюри не было в России, а мы это сделаем. Это непросто, есть масса организационных моментов», – говорит о концерте Вячеслав Зильберборд.
Как выяснилось, организация фестивалей в России – дело совсем неприбыльное, а концерты классической музыки едва ли могут похвастаться даже самоокупаемостью. Будучи успешным предпринимателем, Вячеслав так и не смог выстроить диалог с правительством и получить поддержку от Комитета по культуре. Организатор фестиваля рассказал, почему академическая музыка в существующих российских реалиях не может быть объектом прибыли:
«Мы очень серьезно работаем над продвижением тех событий, которые мы делаем. Покупаем наружную рекламу, рекламируемся на радио, делаем сайты. Пытаемся привлечь новую аудиторию, показать ей музыку. И важно то, что мы видим этих новых людей на наших концертах. Привлекать звезд мировой величины тоже совсем не просто. Большинство артистов приезжа- ют на коммерческой основе.
Обидно, что нас читают какими-то сумасшедшими. С нами редко встречаются даже потенциальные информационные партнеры. При этом события собирают полные залы. Искусство для меня – это не бизнес. Тратить на организацию фестивалей хотелось бы меньше, но не получается. Но для меня музыка – вопрос ценностного выбора. Вопрос того, что наполняет жизнь смыслом. Это важно мне, и я это делаю точно не из-за денег. Делать вообще что-либо из-за денег – это утопия».
Грядущий фестиваль в Петербурге будет уже вторым. На взгляд Вячеслава, выход из сложившейся в России ситуации все же есть. Он привел удачный пример того, как данную проблему решили в Израиле, где правительство осталось «в плюсе», а энтузиасты смогли без убытков воплощать в жизнь грандиозные музыкальные проекты. Идея проведения концертов там строится на справедливом партнерстве: субсидируют в Израиле не события целиком, а часть отдельного проданного билета.
«Народ собрать надо, показать искусство людям. У нас в стране события проходят ради событий. Бред. В тренде сейчас и оупен-эйры камерной музыки с бесплатным входом. Но тратят же на это десятки миллионов, и звездам платят мегагонорары. Академический жанр не может существовать в микрофон, он так не живет. Это как кушать свежее мясо или консервы. К серьезному искусству стоит подходить на качественном уровне. Есть и другая крайность – в России распространена практика, когда фестивали проводятся только за счет средств налогоплательщиков. Получается странная ситуация: одни сидят на шее у бюджета, а другие не получают ничего», – продолжает собеседник.
Вячеслав Зильберборд также говорит о том, что не получается наладить диалог и с городским правительством: «Мы пробовали не раз, но они видят в нас лишь одних из миллионов, кто пытается получить из бюджета какие-то деньги. Больно мне, обидно. В Москве больше затрат на организацию. Но в столице больше денег, много состоятельных людей, лучше продаются дорогие билеты. Сейчас мы делаем большой проект и надеемся, что удастся уйти хотя бы «в ноль». Если честно, пока как-то не получается, издержек больше. Но повторюсь, что задачи получения прибыли у меня здесь нет».
Организатор фестиваля также отметил растущий интерес к классической музыке среди представителей крупного бизнеса: «Событиями интересуются и крупные предприниматели. Приходят Эдуард Тиктинский и Давид Трактовенко. Но если говорить про спонсорство, то, скажу честно, не получается».
Вячеслав также отметил нехватку средств, выделяемых из бюджета на улучшение качества культурного просвещения детей:
«Приходишь в городскую музыкальную школу, а там 60 лет не было косметического ремонта. Также я знаю, что в России сейчас есть огромная проблема с приобретением детских музыкальных инструментов: купить можно, но они достаточно дорого стоят. Речь идет об инструментах качественной ручной работы. У нашего фонда сейчас есть пять старинных детских скрипок. Инструменты невыдающиеся, но очень и очень достойные. Недавно привели ко мне девочку – смешная такая, в очках с толстенными линзами. А глаза умные-умные. Играла на китайской скрипке на верхних позициях, а там не слышно ничего, скрипит. Она взяла мою скрипку и начала играть. И, знаете, она поразила меня своей игрой. Мне важно знать, что одному конкретному ребенку мы помогли.
Я верю в добрые дела. Мир можно изменить. Я могу просто дать деньги на лечение ребенка, а могу привести в зал сто человек, дать послушать им музыку. Тогда на детей завтра, может, пожертвуют все сто…»
Санкт-Петербург