Музыкальное преображение пошло сюжету только на пользу. Если кто-то до сих пор не осознал масштаба и совершенства толстовского романа, то мюзикл «Анна Каренина» дает ему еще один шанс. Либретто Юлия Кима фокусируется на ключевых сценах романа. Они перенесены в новый формат столь бережно, что тень великого писателя может ни о чем не тревожиться. Сюжетная архитектура «Анны Карениной» не претерпела изменений, никаких экспериментов Юлий Ким себе не позволил: Каренина, Вронский, Левин, Кити — все остались сами собой. Судьба, вероломно нарушающая мирное течение их обывательской жизни, традиционно явлена в облике поезда. Цивилизация несется на всех парах и сминает все на своем пути. Слова о прелести жизни в деревне по-прежнему находят отклик в сердцах, мы снова тоскуем о невосполнимо утраченном идеале, одновременно понимая, что сами уже давно сидим в этом поезде и каждый успел устроиться в нем «согласно купленным билетам» — кто как.
Либретто лишний раз подтверждает статус Юлия Кима как живого классика русской культуры, выходящего за рамки амплуа автора и исполнителя, сочинителя текстов для популярных песен, звучащих в столь любимых нами советских фильмах. Этот статус со всей ясностью был обозначен в прошлом году присуждением Киму самой престижной в русскоязычном поэтическом мире премии «Поэт». А на днях обнаружилось, что награда эта стала предвестием общемирового тренда в восприятии текстов, которые предназначены для существования в сопряжении с музыкой. После присуждения Нобелевской премии Бобу Дилану мы наконец начинаем догадываться о степени их значимости и влияния на сознание современного человека. Нетрудно догадаться, даже не предпринимая для этого специальных научных исследований, а обращаясь исключительно к собственному культурному опыту, что очень значительная часть въевшегося в кожу культурного слоя состоит как раз из подобного рода текстов. И перевоплощение в мюзикл великого русского романа, составившего едва ли не главную славу русской литературы, самая что ни на есть естественная вещь.
При всем почтении к Толстому, которое угадывается в либретто Юлия Кима, классику XIX века не удалось до конца подмять под себя классика современного. Ким со свойственным ему юмором может позволить неожиданную аллюзию: например, «Принц Гамлет был большой философ…» — поет Стива Облонский, заставляя нас припомнить строчку «Товарищ Сталин был большой ученый». Сопоставление Гамлета и Сталина, тем более в устах Облонского, почти ничего не значит, но звучит остроумно и укладывает текст в рамки культурного опыта современных зрителей, особенно тех, кто успел провести хотя бы часть осознанной жизни в прошлом веке и где-нибудь да слышал песню Юза Алешковского. Но самое важное достоинство текста Кима, то, в чем проявились его многоопытность и настоящий профессионализм, —создание с помощью шлягер-фраз системы смысловых сигналов, по которым мы считываем «Анну Каренину» на сцене. Мы не только угадываем хорошо знакомый сюжет, но вновь следим за его развитием и переживаем за г