Недавний всплеск общественной активности в театральной среде, связанный с обсуждением границ вмешательства государства в деятельность театров, чем бы он ни был вызван, только обозначил зыбкость русского театрального мира. Задуманный и сформированный в условиях тоталитарного государства как часть идеологической машины, театр, перешагнув из одной эпохи в другую, почти мгновенно осознал себя носителем либеральных ценностей. И настаивает при этом, чтобы условия, позволяющие ему решать экономические и творческие задачи, оставались неизменными и впредь. Основным мотивирующим фактором стал фестиваль «Золотая маска», сумевший резко повысить статус театра в социальной и даже в политической сфере. Фестивалю удалось вовлечь в художественный процесс, ориентированный во многом на ценности европейского театра, театры провинциальные и тем самым вызвать всплеск адреналина в огромном социально-культурном организме. «Пощечина общественному вкусу» стала одним из наиболее широко распространенных приемов, который в конце концов и спровоцировал конфликт между экономической и творческой реальностями, ощущаемый театральными деятелями как одна из форм цензуры.
Механизм этого конфликта описал Валерий Фокин, художественный руководитель Александринского театра, выступая на круглом столе «Государственная политика в сфере культуры»: «Когда тебе говорят, даже еще не говорят, но уже намекают: “Вот это мы готовы профинансировать”, — государство проявляет таким образом некую позицию, некий вкус, некое желание. По сути дела, это госзаказ. Госзаказ имеет две стороны: его можно и принять, если ты понимаешь, для чего это нужно, но при этом ты не должен предать себя. Что если тебе этот госзаказ не нужен? Что если у тебя другой “госзаказ”, который идет из сердца или из головы, а этот госзаказ тебе не нужен? Тебе говорят: “А это вы сами — на частные деньги”. На какие частные деньги? У нас что, есть фонды? Меценаты? Так сейчас расставляются приоритеты. Чиновник считает, что так надо. Это его точка зрения: “Это будем финансировать, а это вы сами”. Как можно самим финансировать экспериментальное искусство?»
Сегодня театр существует как некая социальная экосистема, в которую вовлечены тысячи людей. И любое воздействие на эту среду: политическое или экономическое — напрямую отражается на их жизни. Театр сейчас нельзя просто так взять и реформировать. Русский театр, переживающий один из наивысших периодов своего расцвета, именно благодаря обстоятельствам своего возникновения (и благоприятным, и неблагоприятным) слишком большой и влиятельный общественный институт, чтобы его можно было изменить в одночасье. «Мертвые» театры, от которых все так хотят избавиться, мало того что невозможно вычислить — они такая же часть экосистемы, как и театры выдающиеся. В любом случае в первую очередь от театра и от тех, кто в нем сегодня работает, требуется осознание своей ответственности. Вот что сказал Валерий Фокин по этому поводу: «Мы, творческие люди, должны ощущать свою ответственность. Мы так часто говор