Скандальная эпопея с попытками инвестора добиться сноса дома купца Рогова (на углу Загородного проспекта и переулка Щербакова), памятника конца XVIII – начала XIX века, одного из немногих сохранившихся в Петербурге образцов архитектуры классицизма пушкинского времени, имеет шанс создать и позитивные прецеденты. Благодаря усилиям общественности, прежде всего ВООПИиК, «Живого города» и специалистов в сфере охраны памятников, удалось приостановить незаконный демонтаж здания и в судебном порядке в качестве «обеспечительной меры» вернуть ему статус объекта культурного наследия. Юридические аргументы защитников памятников, пытающихся доказать неправомочность решения чиновников Комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры (КГИОП) снять с дома охранный статус, исключив его из списка выявленных объектов культурного наследия, выглядят убедительно и дают надежду на удачный исход дела.
Сценарий развития ситуации вокруг дома Рогова характерен для девелоперских проектов, в которые вовлечены здания-памятники. Показателен он и в плане взаимоотношений структур власти и инвесторов. Общим стилистическим свойством оказывается фактически презумпция приоритета интересов девелопера над задачами сохранения исторической застройки. Практика продавливания решений с помощью оплаченных самим же инвестором экспертиз, доказывающих аварийность здания и невозможность вывода его из этого состояния, стала очень распространенной.
При этом близка к нулю вероятность, что чиновники примут политическое решение, отдав предпочтение сохранению исторического строения вместо его реконструкции (обычно через снос и создание новодела) в очередной бизнес-центр или торговый комплекс (как не произошло это при согласовании проекта компании «Стокманн» на Невском проспекте). Занять жесткую позицию, требующую от девелоперов поиска путей сохранения здания, мешает властям и то, что их же представители ранее запускали эти проекты, передавая исторические объекты инвесторам. Особенно охотно применяются ссылки на гарантии «необратимости» правил игры и заботу об инвестиционном климате.
Дом Рогова – лицевой трехэтажный корпус – в 2001 году включен в список выявленных объектов культурного наследия, охраняемых, согласно федеральному закону, как полноценные памятники. Компания «ДК „Порт“» активно занялась проектом в 2004-м, и уже в 2004-2005 годах дворовые флигели (1831 года) и корпус по переулку Щербакова (1862 года) демонтировали. Аварийность здания подтвердила техническая экспертиза, исходившая из того, что при строительстве станции метро «Достоевская» не были приняты меры по укреплению фундамента дома Рогова.
Заинтересованность инвестора в сносе была изначально очевидна и коммерчески понятна. По центру участка, где планировалось построить семиэтажный бизнес-центр площадью 10 тыс. кв. м и подземный паркинг на 65 автомобилей, находится наклонный ход метро. Поэтому свайное поле, на котором расположится единый для всего комплекса фундамент, должно быть сосредоточено по краям участка, в том числе под домом Рогова. Специалисты признавали, что техническое решение, позволяющее сохранить здание, если и возможно, то будет дорогим, особенно если не изменять концепцию проекта и не жертвовать объемом площадей.
Таким образом, правительство города, принимая в декабре 2007 года постановление о реконструкции этого объекта, по сути, санкционировало уничтожение памятника. К тому времени инвестором стала компания «Престиж» (аффилированная с Газпромбанком), заявившая, что она лишь приобрела проект с пакетом документов. Но случился форс-мажор – в январе 2008 года за несколько дней до получения окончательного разрешения на разборку здания КГИОП отозвал согласование. «Мы представили и согласовали в КГИОП альтернативную экспертизу, доказывавшую возможность сохранения здания, – поясняет заместитель председателя петербургского отделения ВООПИиК Александр Кононов. – В архиве Ленметрогипротранса мы обнаружили проект по усилению здания перед началом строительства метро, а в Метрострое подтвердили, что проект выполнен. Это был редкий случай, когда КГИОП, изменив свою позицию, предписал застройщику разработать меры по укреплению здания. Прежде выдача на основе представляемых инвесторами экспертиз об аварийности разрешений на разбор зданий с последующим воссозданием внешнего облика была распространенной практикой. А общественные организации еще не были готовы грамотно противодействовать этому».
Впрочем, сохранить последовательность комитету не удалось. Несмотря на то что в марте 2009 года Совет по культурному наследию, опираясь на заключение двух историко-культурных экспертиз, согласованных КГИОП, единогласно (при трех воздержавшихся) рекомендовал включить здание в единый государственный реестр объектов культурного наследия как памятник регионального значения, комитет не выпустил в установленный двухмесячный срок необходимое распоряжение. Застройщик же стал отыгрывать ситуацию, представляя новые экспертизы с разрушительными вердиктами. А в ноябре 2009 года, после «проведенной работы», Совет по культурному наследию и КГИОП пересмотрели предыдущее решение: дому Рогова отказали во включении в реестр памятников. Причем, как подчеркивает Кононов, на тот момент отсутствовала историко-культурная экспертиза, которая могла быть единственным правовым основанием для решения. Такую экспертизу представили в КГИОП только 27 января 2010 года, 1 февраля ее согласовали, а 2 февраля выпустили распоряжение об исключении здания из списка выявленных памятников (законность этой экспертизы ВООПИиК и оспаривает в суде).
Ударными темпами попытался закрыть тему и застройщик, демонтировав здание за четыре праздничных дня в феврале. К счастью, бдительная общественность при помощи милиции пресекла разрушение памятника. Примечательно, что девелопер так торопился, что начал снос, не дождавшись разрешения Госстройнадзора (поплатившись за это символическим штрафом в 50 тыс. рублей). Важнее то, как будет возмещаться ущерб памятнику, если в итоге удастся отстоять его право на жизнь. Невероятно, но в течение всех этих лет с застройщиком как правообладателем объекта так и не было заключено охранное обязательство. Похоже, не утверждались и обязательные меры по консервации здания. Полагали, возможно, что естественное разрушение лишь добавляет доводы в пользу сноса памятника, заведомо обреченного.