Новости СМИ2

Последние новости


13:00
Фиксированный сервисный сбор в «Яндекс Маркете»
09:30
Госдума может запретить звонки и сообщения с незнакомых номеров в мессенджерах
17:00
Роскомнадзор может с марта 2025 года запретить публиковать статистику по VPN
15:08
Sony показала, какими будут игры и консоли через 10 лет
15:00
Россиян будут массово обучать использовать нейросети
11:30
СПБ Биржа опровергла сообщения о подаче документов на банкротство
09:30
Почти 500 тысяч жителей Крыма остались без света из-за шторма
15:30
Минсвязи Израиля договорилось с Маском о работе Starlink в секторе Газа
08:00
Цифровой рывок
18:37
Страховщики назвали регионы с самой высокой долей риска по ОСАГО
22:06
Сенаторы одобрили поправки в закон о выборах президента России
22:42
Депутаты готовят поправки в ПДД для электросамокатов
18:53
Арт-подсчет
17:55
Десятый пакет санкций Евросоюза предусматривает ограничения на 10 млрд евро
09:44
Ученые выдвинули новую версию происхождения коронавируса
17:06
Коронавирусное перемирие
15:36
Цифровой саммит G20
11:20
В США разработан план борьбы с коронавирусом без закрытия предприятий
08:28
Когда пандемии придет конец?
08:28
FT: уровень смертности от коронавируса остается загадкой
00:59
Книги
22:23
Драматургия на повышенных тонах
20:14
Музыка
20:14
Кинотоннель Вавилон-Берлин
20:13
Большая байкальская уборка
20:11
По неведомым дорожкам
20:10
Норильск очень чистый
20:05
Начало континентального первенства сулит испытания властям Франции
19:59
Война объявлена, боевые действия отложены
19:56
Ямал — это не вахта
Больше новостей

Врачи без квартир


Я сама честный человек, и я верила им на слово. — На лице Валентины Калининой растерянность и непонимание. Девятнадцать лет она работает участковым педиатром, последние двенадцать — в детской поликлинике № 145 Южного округа Москвы. А теперь каждый день проверяет почтовый ящик — нет ли повестки в суд, который выселит ее из квартиры. И все из-за того, что однажды поверила на слово чиновникам московского Департамента здравоохранения. И не она одна.

В 1999 году в столичной мэрии придумали, как решить сразу две проблемы: уменьшить очередь на жилье и заманить врачей на работу в районы-новостройки на юге Москвы. Ведь желающих просто так ехать в необжитые места и месить строительную грязь не было. Вот и поманили врачей хорошими квартирами. Все бы ничего, да только предложили им не обычные ордера, а договоры субаренды, которые не дают права приватизировать квартиру, рассчитаны на пять лет и никто не обязан их продлевать. Многих тогда это насторожило. Та же Валентина жила в пятиэтажке под снос, к тому же была очередницей, в общем, так или иначе вот-вот должна была получить новую квартиру, которую смогла бы приватизировать. А тут выписываться из старой, пусть маленькой, квартиры, сниматься с очереди… Но чиновники департамента нашли способ убеждения.

— В договорах это записано не было, но на словах нам пообещали, что через пять лет мы сможем оформить эти квартиры по договору социального найма, а такие уже можно приватизировать, — рассказывает Валентина Борисовна. — Я посмотрела на ту красоту, что нам предлагали, и согласилась…

И другие врачи поверили. Не один, не два — 90 человек.

Прошло пять лет. Договор суб­аренды закончился, его автоматически продлили, но про договор социального найма уже никто не вспоминал.

— А в 2008 году истек срок второго договора субаренды, и нам начали говорить, что эта квартира никогда не будет нашей. — В коридоре поликлиники плачут дети, и у самой Калининой глаза на мокром месте. — Нам начали говорить: «Ну и что, что вы здесь прописаны? Регистрация еще не дает вам права на квартиру». И дали на подпись договор по найму служебного помещения, который не имеет никакого отношения к договору социального найма. А в нем сказано: «Настоящий договор прекращается в связи с прекращением трудовых отношений, со смертью нанимателя… В таком случае наниматели и члены семьи должны покинуть жилое помещение без предоставления другого жилого помещения».

Подписывать такой договор Валентина отказалась, как и большинство ее товарищей по несчастью. Тогда их и начали выселять через суд. Кому-то при выселении предлагают переехать в общежитие и прописаться там, большинству же отказников не дают и такого жилья.

— Прихожу домой, а соседка передает решение суда, в котором говорится, что в течение трех дней я должна выехать из квартиры, — рассказывает главный врач стоматологической поликлиники № 6 Валерия Шошина. — Я попала в больницу на нервной почве. Дочь выселили, она к другу переехала, а мое выселение приостановили на время болезни…

— И куда же вы теперь?

— В поликлинику, наверное, вон в ту комнату, — показывает Валерия на скромную комнату отдыха в собственном кабинете: диван, журнальный столик — вот и вся меблировка.

У ее подчиненного, заведующего отделением Павла Попова, ситуация и того хуже: двое несовершеннолетних детей, суд со дня на день оставит их без прописки.

— И они будут иметь право забрать их в детдом: жить-то им негде, — Павел Иванович старается говорить спокойно, но это у него не получается.

В госпитале для ветеранов войн № 2 воюют с чиновниками 83 семьи. Все они отказались подписывать договоры найма служебного помещения. Все судятся.

— Мне тридцать пять, — говорит одна из врачей, — а я не могу родить второго ребенка. Понимаете? Потому что я не знаю, что будет со мной завтра.

— У нас сегодня модно писать про чиновников всякие плохие вещи. Но мне бы хотелось, чтобы вы поняли: мы хотим найти точку соприкосновения с этими людьми. — Начальник управления ЮВАО Департамента по жилищной политике Москвы Максим Макаров принимает нас приветливо, старается расположить к себе. Он всего месяц на своей должности и, конечно, ничего об обещаниях своих предшественников не знает.

— Кому они поверили? Конкретно — кто им это говорил? — обращается он к своему заместителю, видимо, старожилу департамента, но тот пожимает плечами. — Это было прописано в договорах? Нет. А мы опираемся на бумаги. Ни в одном договоре не было прописано, что эти квартиры перейдут к ним. Также не было прописано, что это их квартиры. А мы все делаем по закону.

По закону же выходит так. В 2005 году поменялся Жилищный кодекс, в 2008-м вышло постановление правительства Москвы № 711, где черным по белому написано: нельзя заключать договор социального найма, если люди не стоят в очереди на улучшение жилищных условий. А врачи не стоят, 12 лет назад они из этой очереди ушли, получив хорошие квартиры. И сейчас они остаются и без квартир, и без очереди.

Максим Макаров знает выход из ситуации: пусть врачи подписывают договоры служебного найма, то есть откажутся от любых прав на квартиры, снова становятся очередниками, а уж потом они с Департаментом здравоохранения решат, с кем подписывать договоры социального найма, а с кем нет.

— И Шошину, и Попова мы лично приглашали сюда, тихо, спокойно объясняли им ситуацию, предлагали подписать договоры. Но они не хотят. Ну, если мы в чем-то не правы, пусть ситуацию разрешит наш независимый суд.

Валерии Шошиной, говорим мы им, осталось три года до пенсии. Она боится, что за три года Департамент здравоохранения вместе с Департаментом жилищной политики ничего не решат, договор социального найма с ней не подпишут, ее отправят на пенсию — и, значит, на улицу.

Пусть не боится, отвечают нам чиновники, за три года можно и в очередь вернуться, и бумаги собрать, чтобы получить новую квартиру. В постановлении № 711 описаны условия, по которым очередник может оформить договор социального найма: стаж работы более десяти лет, инвалидность, многодетная семья… Вроде все сходится, и все наши собеседники должны получить квартиры, но… «Конечно, ни мы, ни Департамент здравоохранения, пока не рассмот­рим вопрос, не можем дать никаких гарантий, будет ли достаточно тех или иных условий для перехода квартиры в собственность», — объясняет нам Макаров.

И я понимаю, почему сопротивляются врачи. Для них повторяется ситуация двенадцатилетней давности. «Мы обещаем рассмотреть ваш вопрос», — говорят им сейчас. А сменится начальник управления — и что ответит им новый? «Иван Иванович, разве мы кому-то что-то обещали?» Этой или
похожей фразы боятся врачи.

— Поверьте, у меня душа болит за каждого выселяемого на улицу, чисто по-человечески, — уверяет нас Максим Макаров. — Но мы ищем пути решения исключительно в рамках правового поля.

15 февраля, уже после того как мы подписали этот номер в печать, у врачей было назначено несколько судебных процессов. Скорее всего, появилось еще несколько семей, которые со дня на день получат судебное решение: освободить квартиру в течение трех дней.