— Давно вы работаете в сфере строительства?
— Мы создали фирму практически с нуля в 1990 году. Время распада Югославии стало и эпохой появления новых возможностей для словенского строительного бизнеса. При этом мы с самого начала понимали, что в связи с немногочисленностью, высоким уровнем образования и довольно дорогой рабочей силой мы не должны быть исполнителями всех процессов. Мы должны были стать инженерным и организационным костяком, но в то же время этот костяк должен был нести ответственность за каждый элемент проделанной работы.
Постепенно вставая на ноги, мы стали выходить за рамки Словении. Почти с самого начала мы работали в Хорватии, на Украине, в России. Помимо явных выгод благодаря диверсификации бизнеса под столь широкий охват было проще привлекать финансирование.
— Какой был ваш первый большой проект? И есть ли у вас какая-то специализация в строительстве?
— Наш первый проект был в Любляне. Мы построили здание учебного факультета стоимостью в несколько миллионов немецких марок. Специализация наша довольно широка. Мы строим практически все: многоквартирные дома, которые потом продаем на рынке недвижимости, офисные здания, недавно стали активно заниматься дорожным и инфраструктурным строительством. Наш каталог заказов постоянно растет. Но все же нашим козырем является именно создание крупных объектов. Ведь строить отдельные жилые дома — это одно, а создавать с нуля большие бизнес-комплексы, серьезные многофункциональные объекты — совсем другое. Бетон и арматура — это лишь маленькая часть серьезного строительного объекта. Для его возведения нужны колоссальная работа инженеров и проектировщиков, четкая организация и надежное финансирование. И мы эффективно организуем строительство, а также сами обеспечиваем финансирование своих объектов. Кроме того, мы считаем, что главный залог успех строительной компании — хорошие кадры. И когда они есть, бизнес идет хорошо. На сегодняшний день в нашей фирме работает 240 человек, из них 150 — в Словении. В основном это люди с высшим образованием, инженеры и проектировщики.
— Все проекты, которые вы реализовали, были разработаны вашими собственными архитекторами?
— У нас есть собственное проектное бюро, однако иногда мы привлекаем архитекторов со стороны. В среднем на каждый проект у нас есть по три-четыре варианта воплощения, с различными идеями. Мы рассматриваем эти варианты и выбираем наилучший из них для реализации проекта.
— Судя по небольшому штату вашей компании, вы привлекаете субподрядчиков?
— Да, как и все крупные европейские строительные фирмы. Но мы несем ответственность за весь проект, контролируем весь проект, включая своевременность его завершения, наша гарантия распространяется абсолютно на все. Мы покупаем бетон, арматуру, строительные материалы, берем на себя логистику.
Часто заказчик в процессе работы меняет существующий план, соответственно, меняется и его стоимость. Именно поэтому в строительном бизнесе настолько важно доверие. В конечном счете, каждый инвестор хочет получить качественно завершенный проект, а для этого в долгом и сложном процессе строительства объекта между ним и строительной компанией должно быть стопроцентное доверие. Так что человек, который рассматривает тендер, обязательно обращает внимание на репутацию строительной компании. И эта репутация у нас безупречна — ведь с самого начала своего существования мы старались быть максимально прозрачной компанией. В результате сейчас нам доверяют, и это является одной из причин, почему нам так успешно удается привлекать финансирование проектов. В свою очередь, мы делаем все, чтобы это доверие сохранить.
— Почему вы пришли на российский рынок? Насколько сложно вам было войти в Россию?
— Россия нам очень близка по духу. Мы всегда ощущали нашу общность с русскими. Поэтому решение пойти работать в Россию было очень естественным. Нашим первым опытом работы на российской земле стало строительство гостиницы в Тобольске по заказу местного химического комбината. Проект был комплексный. Мы не только построили само здание (для этого нам даже пришлось купить в Словении завод по производству бетона и перенести его в Россию — тогда в вашей стране не было бетона нужного нам качества), но и организовали подготовку персонала. Мы привезли сотрудников этой гостиницы в Словению и обучили их управлению гостиничным бизнесом. Интересно, что несколько девушек во время обучения успели обзавестись тут семьями. И это показательно: словенская и русская души близки, русские и словенцы легко уживаются вместе.
После Тобольска у нас было много проектов. И вот уже 20 лет мы строим по всей России. В Ростове, Сочи и в прошлом году в Ярославле мы возвели филиалы для Сбербанка. В Москве построили ряд объектов, в частности типографию. Кроме того, мы возводили объекты в Тюмени, Екатеринбурге и в других городах вашей необъятной страны.
— Но в России, особенно в Москве, очень высока конкуренция на строительном рынке. В чем были ваши конкурентные преимущества?
— На счету нашего активного московского представительства много успешно реализованных проектов. Не забывайте, что мы не только строим, но и самостоятельно обеспечиваем финансирование своих проектов. Кроме того, за счет эффективной организации и большого опыта работы мы можем предлагать варианты по относительно невысокой цене. Так, когда мы строили здание для Сбербанка в Москве, наш проект был примерно на 20 процентов дешевле, чем у немецкой фирмы. Последнее время все чаще в России работаем над инвестиционными проектами по схеме проектного финансирования под кредиты словенских банков и гарантии Словенского экспортного агентства.
— Рассматриваете ли вы возможность какого-либо совместного бизнеса с российскими компаниями?
— Для того чтобы успешно конкурировать на меняющемся рынке, нам нужно укрупняться — и не исключено, что при помощи какой-нибудь российской компании. Таким образом мы увеличим собственный капитал, приобретем новые связи и выйдем на новый уровень. При этом мы открыты для предложений со стороны различного рода потенциальных компаний-партнеров. Может быть, это будет инвестор, специализирующийся на рынке недвижимости. Возможно, финансовая компания — у нас много различных проектов в Словении, Хорватии и Сербии. Мы можем совместно эти проекты реализовать, а затем либо продать их на рынке, либо управлять ими. Идеальным вариантом могли бы стать проекты в сфере туризма — до прекрасного хорватского побережья отсюда час на машине. Рынок тут огромный, так что перспективы для успешного совместного бизнеса с российскими инвесторами выглядят весьма заманчиво.
— Как ваша компания пережила мировой финансовый кризис? Считается, что именно строительный пузырь стал одной из причин того, что кризис нанес столь сильный удар по словенской экономике, а словенские строительные компании оказались в числе наиболее пострадавших.
— Переживаем мы его, конечно, тяжело. Но нам повезло, что мы активно работали за пределами Словении. 30–40 процентов наших строительных проектов реализовывалось за рубежом, и эта диверсификация обеспечила нас доходом в тяжелые времена. Но это не значит, что у нас не было хороших объектов на внутреннем рынке. Так, в последние два года мы возводили в Любляне крупнейший спортивный комплекс — парк спорта Стожице. Он включал в себя футбольный стадион, многоцелевой спортивный зал. Объем инвестиций в парк спорта Стожице составил около 140 миллионов евро, так что мы удержались на плаву в том числе и за счет него. В настоящее время в рамках данного проекта ведется строительство большого торгового центра, который планируем открыть до конца года. Здесь я вижу еще одну возможность для успешного совместного бизнеса с любыми инвесторами, в том числе российскими.
— В этом году будет полегче?
— Сомневаюсь. Год обещает быть очень сложным для строительных компаний. Прежде всего потому, что правительство сокращает траты, соответственно, объем инвестиций в строительство тоже снижается. Причем как со стороны государства, так и со стороны частных инвесторов. В целом за три года инвестиции сократились на 50 процентов.
Еще одна проблема — это высокие цены на недвижимость. Сейчас стоимость квадратного метра жилья достигла 3,5 тысячи евро. Поэтому на рынке нет спроса. В прошлом году в Любляне продали 2000 квартир, из них 1500 — на рынке вторичной недвижимости, и лишь 500 — в новостройках. Для оживления рынка цены должны упасть как минимум на 10–15 процентов. А пока этого не происходит, многие компании разоряются. Так что этот год надо просто пережить.
— В столь тяжелых условиях оказывало ли правительство какую-то помощь строительной отрасли в целом и вашей компании в частности?
— Нам нужна не помощь, а возможность строить. Нужны проекты, инвестиции. Государство, на долю которого в докризисный период приходилось без малого 60 процентов всех инвестиций в отрасль, почти не вкладывает деньги даже в строительство тех объектов, в которых нуждается общество, — дороги, больницы, общественные и социальные здания. Хотя в той же Германии власти, наоборот, во время кризиса вкладывали колоссальные средства в инфраструктурные объекты, для того чтобы поддержать строительный бизнес.
Кроме того, нам нужна поддержка со стороны банков. Мы хотели бы, чтобы они вели себя более активно, в частности предоставляли строительным компаниям деньги на реорганизацию.
— То есть вы опираетесь лишь на свои силы?
— На общие. Мы пытаемся организовать наших старых словенских партнеров, также пострадавших от кризиса, и создать консорциум для того, чтобы более активно привлекать иностранные инвестиции. Поймите, мы получаем настоящее удовольствие от своей работы. Ведь у нас специфическая отрасль. Ты работаешь, а затем видишь перед собой реальный результат своей работы. Вот оно, твое здание, стоит. И будет стоять много лет. Так что кризис кризисом, а наша работа останется на века.