1. В чем ваш секрет? Как получается, что ваши воспитанники год за годом оказываются среди победителей Intel ISEF?

Я простой учитель физики, и всему виной мои недостатки. По крайней мере с точки зрения нормальных людей это именно недостатки. Я так и не повзрослел и не наигрался. Вот и играю, и вовлекаю в свои игры других детей. Ведь работы, которые они у меня делают, в основном связаны с каким-то моим увлечением. Например, четыре года назад среди победителей ISEF были мои девочки, которые занимались радио, а радиолюбительство было моим хобби еще с 5-го класса школы.

2. Как выбрать тему научного проекта, чтобы добиться успеха?

Учителя часто меня об этом спрашивают. Я отвечаю: «Ты сам в себе поковыряйся, пойми, что тебе интересно». Ведь только в этом случае ты сможешь зажечь ребенка, иначе не сработает. А если кого-то из них захватит тема, которая не пересекается с моими интересами, я ищу увлеченного этой темой наставника, потому что понимаю: иначе выше местечкового уровня мы с ребенком не поднимемся.

3. Где же вы таких находите?

Чаще всего из своих старых учеников. Я уже древний старец: у меня около 50 докторов и недавно защитил диссертацию 126-й кандидат.

4. А как заинтересовать самих детей?

Я вожу их по лабораториям, говорю: смотри, может, этим хочешь заняться? Вот горит Нобелевская премия, ждет тебя, никто, кроме тебя, это не сделает. Так я говорю с ребятишками снова и снова, настраиваю их, даю потрогать руками, попробовать, даже самым маленьким — для них есть физика на кухне, в ванной, в озере… Ведь все должно начинаться с маленьких. И маленькие тоже должны выступать на небольших научных конференциях.

И вот кого-то цепляет, и он приходит ко мне. И попадает в клуб юных физиков, который у меня работает с 1965 года. Там около 50 человек, с первого класса по одиннадцатый. Система такая: у самых маленьких научные руководители — пяти-шестиклассники, у пятиклассников — старшеклассники. Мне хочется эту систему как-то внедрить в другие школы, и я пытаюсь это сделать. Есть у меня и большая мечта — открыть наукоград для ребятишек.

5. Можно ли внедрить систему, когда все держится на таких энтузиастах, как вы?

Да, боюсь, что когда я уйду из школы, все это рухнет. Ведь пока получается так, что этим занимаются люди, выросшие в Советском Союзе. Зарплата у учителей в провинции очень маленькая. Выживают они в основном репетиторством. Из-за ЕГЭ в школе сейчас развивается все, что связано с репетиторством, а не с наукой. Может, если бы учителям давали гранты на научные занятия, дело бы сдвинулось. Тогда учитель мог бы и сам расти как ученый, защитить кандидатскую. Но нынешняя система такой возможности не дает.

Кризис уже наступил: остро не хватает специалистов. Роснано их ищет, Российская венчурная компания, «Газпром» — а их нет. Ведь раньше при каждом заводе было училище, в котором готовили мастеров. А сейчас детей настраивают так: либо купи-продай, либо хочу быть начальником, ничего не делать. Руками делать вообще никто ничего не хочет, дети все больше «кнопочные»: нажал — и все само получилось. Я ему говорю: «А ты знаешь, что там внутри происходит?» Он мне: «А зачем?!»

6. На конкурсе собрались особенные, гениальные дети?

Моя учительская позиция проста: все дети гениальны. Только одни находят свою тропинку — их на нее выводят. А другие нет.

7. По-вашему, в школах учат все хуже?

Да. Уже в десятом классе дети фактически выпадают из школьной программы: им нужно готовиться к ЕГЭ, некогда углубляться в науки. В одиннадцатом доходит до того, что они уже и в школу почти не ходят — только на те предметы, по которым сдают ЕГЭ. Тут надо всю систему кардинальным образом менять.

Конкурс ISEF

• 2/3 участников конкурса обычно составляют американцы
• $5 млн общий призовой фонд ISEF в этом году
• 4000 школьников из стран СНГ ежегодно принимают участие в региональных этапах конкурса
• 23 награды получили российские старшеклассники в финале Intel ISEF за  последние три года