Кризис заставил значительные пласты среднего и малого бизнеса встряхнуться и резко повысить эффективность, есть примеры активизации работы среди крупнейших российских компаний. Тем не менее все эти позитивные процессы пока не транслировались в высокие темпы роста национальной экономики и быстрый рост доходов. Напротив, динамика ВВП в минувшем году лишь немного лучше итогов 2010-го, а реальные доходы россиян стагнируют.

Сформированному после президентских выборов новому кабинету министров предстоит решить непростую задачу «перезагрузки» экономической политики для ускорения темпов роста и решения хронических проблем российского хозяйства.

Своими взглядами на анатомию посткризисного торможения, резервы и инструменты ускорения, внешнеэкономический контекст развития экономики в ближайшие годы с «Экспертом» поделился руководитель департамента экономики и финансов правительства РФ Андрей Белоусов.

— Андрей Рэмович, насколько верно, что в российской экономике после кризиса сформировалась новая модель роста?

— Прошедший 2011 год — первый год посткризисного развития. По его итогам уже можно судить о том, какие системные изменения произошли в российской экономике за последние годы. Эти изменения двояки.

С одной стороны, экономика стала более сбалансированной. Практически сведены к нулю финансовые пузыри в сфере потребления и в сфере кредитования предприятий. Бездефицитность бюджета, хоть и обусловленная высокими нефтяными ценами, тем не менее тоже факт.

С другой стороны, в целом мы остались в докризисной экспортно-сырьевой модели — но без ее прежних возможностей и ресурсов. И с этим связано достаточно серьезное замедление роста. Напомню, что в предкризисный период 2005–2007 годов среднегодовые темпы роста ВВП составляли 7,5 процента. Из них на прирост запасов приходилось 0,3 процентного пункта. По итогам минувшего года ВВП вырос, по оценке, на 4,2–4,5 процента. И из них примерно три пункта роста пришлось на восполнение запасов. Таким образом, если элиминировать конъюнктурный фактор накопления запасов, прирост ВВП составил не более 1,5 процента. Как видим, по сравнению с докризисным периодом мы потеряли около шести процентных пунктов прироста ВВП.

— Полтора процентных пункта «чистого» роста, с поправкой на точность макроэкономических измерений, это практически остановка. За счет чего произошло такое сильное торможение?

— Прежде всего, резко замедлился рост энергосырьевого экспорта — и это, пожалуй, наиболее яркое отличие сегодняшней ситуации от предкризисной. До кризиса физический объем экспорта увеличивался в среднем на 6,7 процента в год, и это давало 2,3 процентного пункта вклада в общие темпы роста ВВП. В прошлом году экспорт расширился где-то на 2,5 процента, его вклад в динамику экономического роста составил менее одного процентного пункта. Такая же картина сохранится и в обозримом будущем, до 2014 года.

Содержательно произошло следующее. В 2011 году и в среднесрочной перспективе вывоз нефти стабилизируется на уровне 240–245 миллионов тонн в год против