Директор Института глобализации и социальных движений, председатель редакционного совета журнала «Левая политика» Борис Кагарлицкий один из немногих российских политиков, которых можно назвать представителями современной левой, в европейском смысле этого слова, идеи. В советское время левый диссидент, он участвовал в издании самиздатовских журналов «Варианты» и «Левый поворот». В 1982 году арестован по «делу молодых социалистов», около года провел в Лефортовской тюрьме по обвинению в антисоветской пропаганде. Распад Советского Союза нанес огромный удар по коммунистическому и левому движению во всем мире, поэтому нас интересовало, как оно пережило этот удар. Но беседу мы начали с вопроса, какие принципы легли в основу Союза, насколько они вообще были реализуемы и насколько были реализованы.

— Начнем с того, что советское многонациональное государство, по большому счету, было не столь уж оригинально. И, конечно, слова о том, что Советский Союз был империей, — это неправда. Другое дело, что Советский Союз был государством, которое можно определить как постимперское, то есть оно возникло на базе империи и, естественно, в этом смысле представляло собой некую форму, достаточно двусмысленную. Империей СССР не был прежде всего потому, что все граждане имели равный статус и все республики имели равный статус. Сущностная характеристика империи — неравенство или иерархия статусов граждан и территорий. Причем империи не обязательно предполагают, что это неравенство всегда подразумевает, скажем, угнетенное положение тех или иных групп. Это неравенство просто предполагает неодинаковый статус. Поэтому идея о пятнадцати республиках, имеющих совершенно равный статус, была антиимперской. С другой стороны, она была не новаторской, потому что идея равенства частей империи уже присутствовала в дискуссии о том, как можно реорганизовать Британскую империю, дискуссию, которая велась в Англии и в Канаде с 1880-х или в Австро-Венгрии чуть позже. Если мы возьмем, наконец, ту государственную практику, которая имела место в Швейцарии, то увидим, что советский план создания многонационального государства полностью лежал в русле общего направления мысли европейских и отчасти колониальных реформаторов конца XIX — начала XX века. Просто в Советском Союзе эта схема была реализована, скажем так, с максимально возможной последовательностью и на фоне революционного изменения экономической и социальной систем, что придало советской национальной политике свою специфику. Ее нельзя рассматривать в отрыве от социальных и экономических изменений. И в этом плане, кстати говоря, последующий распад СССР связан отнюдь не с провалом советской национальной политики, а как раз с ее блистательным успехом, так же как и распад колониальных империй порожден не тем, что колонизаторы всё делали плохо. Ведь если взять британские тексты о будущем Индии, написанные в Викторианскую эпоху, там прямо сказано, что Индия станет самостоятельной тогда, когда индийцы «дозреют до единого государства и демократии»