– Для вас было сюрпризом приглашение братьев Дарденн?
– Да, я была очень удивлена и польщена одновременно. Это честь – сниматься у двукратных обладателей Каннской «Золотой пальмы», но я не предполагала, что они обратятся ко мне теперь, когда я получила некоторую известность. Я ведь знаю, что они предпочитают непримелькавшиеся, новые лица. Думала, что мой поезд ушел.
– С какими чувствами вы читали сценарий «Мальчика с велосипедом»?
– Я, конечно, хорошо знаю работы этих режиссеров. Их сценарии всегда очень близки к готовой картине. Так что, читая, легко себе представить, каким будет фильм. И я быстро осознала, что мой персонаж – не главный. За главным героем у Дарденнов камера обычно следует все время, и мы вместе с камерой. Здесь главный – мальчик Сирил.
– Вам было легко наладить отношения с юным партнером, сыгравшим Сирила, – с Тома Доре?
– Я не воспринимала его как ребенка. В моих глазах это был вполне взрослый молодой человек. Он больше времени, нежели я, провел с братьями Дарденнами, готовясь к съемкам. И в его руках была власть непрофессионала: никогда прежде не снимавшийся актер, он как чистый лист для режиссеров. А мне требовалось забыть весь предыдущий опыт и проникнуться внутренними ощущениями персонажа.
– Но эмоционально фильм довольно закрытый. И о вашей героине мы узнаем не так-то много…
– Мне представляется, что наша история – современная сказка, а моя героиня – добрая фея. Когда вы читаете сказку, вы ж не всегда в курсе, откуда фея взялась и как дела в ее семье… А что касается эмоций, то актерская игра здесь и правда довольно сдержанная. Потому что рассказанная история и без того сильная, слишком выразительный перформанс был бы наигрышем.
– Вы для себя как-то объяснили мотивацию вашей героини, почему она берется заботиться о чужом ребенке?
– Нет, говорю же – это сказка. И я во всем доверилась режиссерам. Они сказали: ты не должна думать о характере. Мы тебя выбрали за светлую, оптимистичную внешность, за то, что ты не выглядишь, как мировая скорбь, и не надо искать психологических обоснований. Это мне подходило, я во многом человек инстинкта. И могу оценить метод, где актерская физика важнее интеллекта. Сказали: не думай о мотивации, – о'кей, не буду. У меня в театральной школе был замечательный педагог, он говорил примерно то же самое: иди на сцену и будь естественной.
– То есть вы согласны быть лишь послушным инструментом в руках режиссера?
– Когда работаешь с выдающимися постановщиками, такова актерская миссия: абстрагироваться от себя, соответствовать их замыслу, вести себя как солдат. Возможно, в армейской службе не так уж много удовольствия, но у нас одна цель – сделать все, что прикажут, чтобы рассказать историю.
– И никакой импровизации?
– Нет, что вы, лишнего слова не вставишь. У Дарденнов истории выглядят на экране живо и жизненно, но при этом в самом процессе работы нет ничего от документального кино.
– Незадолго до братьев Дарденн вы снялись у Клинта Иствуда: у этих режиссеров, должно быть, совершенно разные методы работы?
– Это точно! У Дарденнов все детали схвачены, продуманы до мелочей, все под контролем. Много дублей, весь день ты плотно занят. А у Клинта много свободы, один дубль, и он не вникает в такие детали, как, допустим, костюм персонажа, – этим занимаются специальные люди. В фильме Иствуда было цунами – мы сняли его за один день на Гавайях. Дарденны, наверное, работали бы над этим месяц (улыбается).
– А как вам показался Голливуд, красные дорожки, гламур?
– Признаюсь, это не моя тема. Для меня пройтись по красной дорожке – это как часть игры. Хотя я и бываю тронута приемом публики.
– Благодаря работе над «Мальчиком с велосипедом» вы вернулись на родину, в Бельгию…
– Да я не то чтобы совсем уехала, я то и дело возвращаюсь, мне важно чувствовать национальную идентичность. Работа над этим фильмом стала хорошим багажом для актерской карьеры, и в то же время он снят так, как я люблю. Думаю, мне вообще везет. Снимаюсь у хороших режиссеров, играю характеры, с которыми отчасти могу себя идентифицировать. Ведь нужно видеть себя в персонаже, если хочешь, чтобы фильм получился. А зритель в то же время должен видеть не актрису Сесиль де Франс, а героиню. Я ведь не себя демонстрирую.