Есть новость — в Новосибирске снимают полнометражные художественные фильмы. Считается, что в городе сложилось своеобразное трио режиссеров — Петр Дикарев, Филипп Дмитриев и Олег Захаров (и в работе у них сейчас соответственно фильмы «Неустранимые противоречия», «Журналист» и «Цена игры»).

Все они «университетов не кончали», а потому их деятельность вызывает определенный скепсис у маститых гуру режиссуры и некоторой части местной «культурной тусовки». Повод для этого вроде бы есть. Олег Захаров (у него своя киностудия «Аурум-фильм»), например, закончил медицинский университет и даже год отработал травматологом; а сейчас все свободное от режиссуры время он тратит на карате — тренирует группы школьников. Новый фильм «Цена игры» — уже шестой в его копилке. Предыдущие крутили в кинотеатре «Победа» (принадлежит и управляется местными бизнесменами); они уже окупаются, но прибыли пока не приносят.

— Признаюсь честно, о том, что в Новосибирске снимают настоящее художественное кино, я узнал только нынешним летом. И это первый вопрос — почему «нет пророка в своем Отечестве», и мы не знаем тех, кто снимает вокруг нас фильмы?

— Вопрос объемный. Прежде всего здесь все решают деньги. Прокатчикам выгодно показывать американское кино, в том числе потому что оно хорошее, что бы про него ни говорили. Владельцы кинотеатров открыто говорят, что если будут ставить отечественные фильмы в лучшее время, то просто будут терять деньги. А кинотеатрам же тоже нужно зарабатывать, им рисковать не хочется. Ну а вообще проблемы большой нет — если у тебя есть хороший фильм, то его и купят, и возьмут в прокат. И никаких проблем не будет. К нам, например, весьма лоялен кинотеатр «Победа».

— Недавно вы говорили, что кино превратилось из затратного хобби в профессию. Это действительно так?

— Сейчас мой график распределяется примерно пополам — половину я трачу на занятия с детьми, половину — на съемки. Но нельзя сказать, что в какой-то период наступил щелчок и я стал снимать профессиональное кино. Меня вообще интересует художественное кино, и я очень редко могу снять ролик для друзей. Конечно, никаких свадеб мы тоже не снимаем. Хотя иногда делаем коммерческое кино для «МегаФона», ЦФТ, «Инмарко» — в рамках корпоративных праздников. А что касается фильмов, то тут я в шутку говорю: мы самая любительская студия из всех профессиональных и самая профессиональная из всех любительских.

— Вы снимаете уже шестой фильм. Каков его бюджет?

— Мы его никому еще не называли. Потому что настоящую сумму говорить не хочется, но и обманывать тоже не хочется. Хотя в основном все обманывают. Вот мы видим в кинотеатре, что бюджет фильма 100 миллионов долларов — и, скорее, всего, это неправда. Просто если они скажут, что потратили на фильм один миллион долларов, к ним никто не пойдет, а зрителя же нужно заманивать. Поэтому, кстати, возникает ситуация, когда люди говорят — куда они столько денег потратили, все снято-то весьма дешево.

Относительно нас могу сказать, что у нас были спонсоры, инвесторы, но это небольшие деньги для всего бюджета фильма.

— Остальное свое?

— Да. Но и у нас идет колоссальная нефинансовая помощь. Например, мы снимали предыдущий фильм «Шагая по канату» на шикарной даче. Нам ее товарищ предоставил. Если бы мы ее попытались снять, то это бы стоило огромных денег. Или снимали в ресторане «Скоморохи» — тоже бесплатно, потому что им было интересно, чтобы про них упомянули в титрах.

— А кто давал деньги на самый первый фильм, когда о вас еще никто не знал?

— Тогда нам никто ничего и не давал, мы все снимали своими силами. В то время, кстати, было много друзей, которые тоже хотели снимать кино. Так вот, они говорили — надо искать деньги, ходить к меценатам. Я их сразу предупреждал — никто не даст. Нужно что-то сделать своими силами, чтобы люди видели, что ты что-то делаешь, и они к тебе сами потянутся. Такая система работает идеально.

Пока же у многих есть море проектов, которые начинаются и сразу заканчиваются. Люди поиграют в кино день-два, и потом им надоедает. Вот у меня снимался в фильме «Шагая по канату» актер Владимир Шатровой. Так он говорит: «Олег, я снимался уже более чем в десяти фильмах и ни одного не видел». Люди просто не заканчивают работу. Кстати, вы знаете, что две трети фильмов, снятых на бюджетные деньги, вообще никогда не выходят на экран. Люди освоили деньги, что-то разворовали, отчеты заполнили, и все! Снят фильм, не снят — это уже никого не волнует, главное — отчет есть.

— Актеров в Новосибирске, по всей видимости, найти легко. А операторов, монтажеров, гримеров?

— Техническая группа тоже постепенно набиралась. Сейчас в «Цене игры» я решил расширить команду, ведь раньше часть технических функций — работа с хлопушкой, помощь оператору — выполняли незанятые актеры. А здесь я написал в социальной сети — нужны такие вот специалисты. В итоге было из кого выбирать, многие откликнулись. Особенно фотографы — их было вообще миллион. В итоге активно над новым фильмом работают около 50 человек.

— Они же у вас получают какие-то гонорары?

— Нет! У нас практически все альтруисты. В фильме «Шагая по канату» — там были расходы только на приезжих актеров, да и то по большей части мы компенсировали им лишь проезд и проживание. Правда, там снимался один афроамериканец — вот ему мы платили гонорар. А вообще, все знают, что у меня нет больших бюджетов, нет большой прибыли с предыдущих проектов, нет крупных спонсоров. И поэтому всем интересна работа как творчество. И это классно. В фильме «Шагая по канату» работала гример из Москвы, ей мы тоже платили гонорары. Так вот она рассказывала, что когда люди работают исключительно за деньги, то съемочный процесс идет нервно. Все хотят заработать, ругаются, и всем, в общем-то, плевать на фильм. А у нас все увлечены этим делом, все работают на общий результат. Те, кто хочет заработать, я не беру их к себе. Если хочешь заработать — иди сними свадьбу, так проще будет.

— Эти фильмы окупаются?

— Да, они окупаются, но вот заработать на них пока не удается.

— Артисты постоянно говорят, что они зарабатывают лишь на гастролях. А вы?

— Прокат, кинотеатры. Это основная струя, с которой мы можем получить доход. Сейчас мы выпускаем диски с фильмом «Шагая по канату», но на них ничего особенно не заработаешь — все мгновенно растиражируют пираты. И это тоже неплохо. Хотя по России диски с фильмом «Успей сказать» везде почти продаются, даже кто-то мне написал недавно, что видел их в электричках. Я думаю, что это успех.

Есть еще вариант продажи на телевидение. Я знаю, что НТВ может заплатить за разовый показ фильма 30 миллионов рублей. Но это НТВ. Мы же пока рассчитываем на кабельные каналы, которые скупают контент большими блоками. Есть компания, которая продвигает мои фильмы в этом направлении, но денег там немного. И вот — это без малого все, на чем фильм может заработать. Поэтому озолотиться пока не получается. Но и цели такой нет. Мы пока вкладываем в себя, в известность. Если бы мы хотели заработать — поставили бы киоск и стали бы торговать чем-нибудь. Но это же скучно. А в процессе съемок «Цены игры» я уже и на «феррари» покатался, и на леднике алтайском побывал. Плюс общение с творческими людьми. В общем, масса нефинансовых плюсов.

Хотя если вам повстречается человек, который говорит, что ему деньги вообще не нужны — такого человека стоит опасаться. Но просто эти цели находятся на разных позициях по значимости. Вот сейчас у нас цель — научиться делать кино.

— Когда научитесь — станете зарабатывать?

— Придется. Ведь если мы хотим делать качественное кино, то нужны будут командировки. Одно дело — поехать на Алтай, и совсем другое — на экваториальные острова. Нужно будет подтягивать хороших актеров. Закупать оборудование, тратиться на постпродакшн — цветокоррекцию, озвучивание и так далее. С хорошим бюджетом мы просто будем иметь большую свободу.

— Чувствуется, что в Новосибирске для вас когда-нибудь настанет «потолок»?

— Я думаю, что нужно делать что-то очень серьезное, чтобы Новосибирск показался деревней. Город-то большой, без шуток. Вот говорят — нет киноиндустрии, но я этот аргумент не совсем понимаю. Вот мы берем, например, соседа дядю Петю и говорим — у нас тут есть киноиндустрия. И что он, сразу вскочит, скажет — «ах, ну раз есть индустрия, тогда я буду снимать кино»? Ничего подобного. Все упирается в желание снимать и бюджет. Да, в Москве проще решить какие-то технические вопросы, например, оборудование взять в аренду. Но и здесь все это тоже можно сделать.

— Вы вполне законно можете называть себя режиссером художественных фильмов. Это дает вам пропуск в новосибирскую культурную тусовку?

— Я, честно говоря, не в курсе, как они ко мне относятся. Может быть, и не очень хорошо. Я, например, точно знаю, что думают некоторые новосибирские актеры. Многие из них очень завистливы, потому что тоже мечтают сниматься в кино, а сниматься негде. А я снимаю, но беру, например, актеров-любителей. И «профессионалы» на это обижаются. Хотя в последнее время волна критики как-то поутихла. Даже странно.

— Таким образом, вы чувствуете себя частью городской элиты? На богемные приемы ходите?

— Нет, на приемы я точно ходить не буду, не мое это. Да и задачи такой нет — войти в элиту. Приведу такой пример. Кино всегда было принято делить на фестивальное и зрительское. Что такое фестивальное: это сидит жюри и выбирает какой-то фильм. Он становится лучшим, но это лишь по мнению этих нескольких людей. Эти же люди дают друг другу какие-то титулы, статуэтки. Смотришь иногда на такого режиссера: вроде и фильмов его не видел, а у него весь стол в наградах.

Среди режиссеров я тоже выделяю две категории. Вот спросите людей вокруг об их любимых режиссерах и любимых фильмах. Скорее всего, окажется, что режиссеры, которых человек назвал, — он их фильмов-то ни разу и не видел. И наоборот — не знает режиссера тех фильмов, которые видел. Вот я хочу попадать во вторую категорию. Чтобы человеку фильм нравился, чтобы запоминался. А уж кто его снял — дело второе.