Недавно федеральные телеканалы сделали доброе дело: напомнили прежние и показали новую серию большого проекта документального кино под общим названием «Рожденные в СССР». Серии, выходящие раз в семь лет, рассказывают о жизни двух десятков постоянных героев — семилеток 1990 года, выбранных в разных концах огромной страны*. Режиссер этого проекта Сергей Мирошниченко побывал гостем Александра Привалова в передаче «Угол зрения» на канале «Эксперт-ТВ». Мы публикуем фрагменты состоявшейся беседы.
— Ваш фильм обсуждали — например, в нашей редакции — больше и горячее, чем любой чемпионат мира по футболу. Я был из тех несчастных, кто пропустил показ по ТВ. Наслушавшись коллег, я тоже захотел посмотреть фильм, но его негде купить — его можно только нагло скачать, что я с великим стыдом и сделал, уж извините, Бога ради. Почему так? Почему нет вашего фильма нигде?
— По-настоящему и премьера-то была в первый раз. Когда мы сделали в 1990 году «Семилетних», шла перестройка, и так как дети говорили довольно откровенно о перестройке, о Горбачеве, то фильм показали по ТВ то ли в два, то ли в три часа ночи. И всё, и больше никогда. Видели его, я думаю, единицы — я и сам узнал только потом, так это было неожиданно сделано. Это было очень по-советски: мы и выполнили свои обязательства, показали фильм, совместный с британцами, — и никто его не увидел. Да там еще и вырезали тогда куски: все, что дети говорили о Михаиле Сергеевиче, о перестройке, было окромсано.
— Цензуровали только наши — или британцы тоже придирались?
— С британцами была смешная очень история — им в то время тоже Горбачев был очень близок…
— Ну да, горбимания.
— Да. Я же ведь ничего не придумывал: что дети говорили, то я и делал. У меня не было желания что-то сделать против Михаила Сергеевича, я к нему достаточно лоялен. И вот, когда я — там, в Британии, — монтировал картину, вдруг останавливается монтаж. Я в первый раз увидел, что такое глухая пауза: все от меня отвернулись — тишина. Потом меня вызвали на самый верх и спрашивают: вы что, против Горбачева? Я говорю: да нет, почему я против… Вы что, за Ельцина? Я говорю: вы знаете, я не за Горбачева и не за Ельцина; мы передаем то, что на кухнях говорят люди, а дети за ними повторяют. Я говорю: я тогда уезжаю — выхожу из проекта. Ну, у меня была очень хороший продюсер, Клэр Льюис, она отстояла мою позицию. Но дня три была жесткая борьба. Видимо, там перезванивались, созванивались… Да и сейчас уже, с двадцативосьмилетними. Там часть молодых людей говорят достаточно жестко о государстве, о жизни — так их тоже подчистили. Я был в шоке, честно говоря.
— У нас? На канале «Россия»?
— Нет. В Британии. Там ведь цензура тоже существует, только она через адвокатов. Если адвокат считает, что могут быть судебные тяжбы… вот и все. Но я привык отстаивать свои взгляды. Я вообще не жалуюсь. Когда я слышу жалобы на цензуру у нас в стране, я всегда думаю, что наши режиссеры отвыкли бороться за свои картины.
— Когда же они успели? Совсем ведь недавно еще как боролись.
—