– Как изменилась налоговая практика за последние полгода? За счет чего растут поступления в федеральный бюджет? В каких областях усилились налоговые проверки?

– Еще перед тем, как стать президентом РФ, Владимир Путин ясно дал понять – борьба с выводом денег в офшоры станет одной из политических и экономических задач власти. И уже год назад был создан первый судебный прецедент, показавший, что оптимизация налогов серьезно усложняется. Им стало дело «УК Северного Кузбасса», которым Высший арбитражный суд РФ (ВАС РФ) создал серьезные препятствия для использования широко распространенного на практике механизма репатриации прибыли в офшорные юрисдикции под видом процентов по долговым обязательствам. Использование заемного финансирования российских дочерних компаний вместо финансирования через увеличение уставного капитала дает возможность уменьшать налогооблагаемый доход дочерней компании на сумму выплаченных процентов (то есть репатриация прибыли происходит до налогообложения), а также, в отличие от дивидендов, не удерживать налог у источника выплаты на основании соответствующих международных соглашений. В целях борьбы с подобным механизмом налоговой оптимизации в российском налоговом законодательстве, как и в законодательстве большинства развитых налоговых юрисдикций, существуют ограничения на учет процентов по «излишнему» финансированию, полученному от материнской или аффилированной компании, при этом неучтенные проценты переквалифицируются в дивиденды (так называемые правила недостаточной капитализации). Однако применение национальных правил недостаточной капитализации вступает в прямое противоречие с положениями международных договоров. На этом основании до принятия ВАС РФ постановления по делу «УК Северного Кузбасса» в 99% случаев подобные судебные споры всегда решались в пользу налогоплательщика. Разумеется, после принятия постановления судебная практика по данному вопросу складывается не в пользу налогоплательщиков.

Кроме того, налоговые органы стали уделять пристальное внимание вопросу налогового резидентства компаний, в тех случаях, когда компания зарегистрирована в низконалоговой юрисдикции, однако местом ее эффективного управления, где принимаются все ключевые решения, является Россия. Пока в российском законодательстве отсутствуют положения, которые позволяли бы налоговым органам определять налоговое резидентство компаний по месту осуществления эффективного управления, однако Минфином РФ уже подготовлены соответствующие поправки в Налоговый кодекс РФ. Это заставило налогоплательщиков увеличить затраты на ведение бизнеса. Если они хотят экономить на налогах, используя структуры с холдинговыми компаниями в низконалоговых юрисдикциях, то существование холдинговой компании в соответствующей юрисдикции должно быть подтверждено наличием действующего офиса, наличием активов, штатом сотрудников, кроме того, все ключевые решения должны приниматься также по месту нахождения головного офиса. Безоблачное функционирование компаний, существующих только на бумаге, letter boх company, уходит в прошлое.

– Есть ли изменения в части налоговых проверок российских резидентов? В СМИ проходила информация о том, что ФНС меняет систему оценки своих сотрудников – их не будут заставлять проверять как можно больше компаний, зато повысятся требования к качеству проверок. Ощутимо это сегодня?

– Принципиальных изменений я не заметил. Но есть одна интересная вещь – заработала система досудебного апелляционного обжалования, что разгрузило суды и привело к увеличению числа налоговых споров, разрешенных в административном порядке. В выигрыше оказались налогоплательщики, обжалующие налоговые доначисления в административном порядке. Система досудебного обжалования была принята еще в 2009 году, но в полную силу заработала сравнительно недавно.

Однако во многих случаях налоговикам и налогоплательщикам выгодно просто договариваться друг с другом. По-прежнему «сверху» в налоговые инспекции спускаются «планы» по доначислениям, и последние спешат их выполнять. Налоговики приходят в компании и заранее «согласовывают» с налогоплательщиком «приемлемую» сумму доначислений, предлагая налогоплательщику самостоятельно выявить у себя нарушения. Компании на это идут, понимая, что в противном случае попадут в немилость «мытарей» и тогда сумма доначислений может увеличиться в разы с неопределенной перспективой судебного разбирательства и затратами на юристов. В самой ФНС, правда, эту практику отрицают.

– Как ведет себя бизнес в связи с изменениями ставки социального налога? Многие грозились, что снова уйдут в тень.

– Я не вижу тут изменений. Мелкие компании, действительно, уходят от налогов. Чем меньше компания, тем более агрессивно она себя ведет – вплоть до открытого уклонения от налогообложения. Средний и крупный бизнес такого себе не позволяет. И если налоговое бремя существенно повышается, то для целей налоговой оптимизации используются законные механизмы. Открытого уклонения от налогообложения средний и особенно крупный бизнес себе не позволяют, ведь тут, помимо уголовной ответственности для руководства компании, серьезные репутационные риски.

– Произойдут ли какие-либо значимые изменения в жизни налогоплательщиков в ближайшее время?

– Сейчас самая горячо обсуждаемая тема – трансфертное ценообразование. С этого года в России вступили в силу новые правила контроля за трансфертными ценами. Для целей налогообложения цена товара (работ, услуг) по сделкам между двумя взаимозависимыми организациями должна соответствовать рыночному уровню. Отрытых источников информации о рыночных ценах на те или иные товары (работы, услуги) сейчас нет. Единственное, что можно получить из открытых источников, – это показатель рентабельности по сопоставимой компании. Однако метод определения рыночных цен, основанный на сравнении определенных показателей рентабельности по сопоставимым компаниям, является четвертым в иерархии методов, используемых законом, то есть налогоплательщику еще нужно доказать обоснованность использования этого метода. Пока отчетность по контролируемым сделкам за 2012 год еще не подавалась, и, соответственно, налоговыми органами не проводилось ни одной проверки, но что будет, когда начнутся проверки, никто не знает. Как поведут себя налоговые органы, суды, остается загадкой. Минфин проводит консультации с бизнесом, но до выработки практических решений пока далеко.

– А как можно решить этот вопрос оценки?

– Например, отказавшись от иерархии методов и источников информации, то есть предоставив налогоплательщикам право использовать любой метод определения рыночных цен и любые источники информации, возложив на налоговый орган бремя доказывания в тех случаях, когда он не согласен с представленным налогоплательщиком расчетом. Но насколько это будет адекватно – покажет время.