Когда я сказал Игорю Владимировичу Кукушкину, главному научному сотруднику Института физики твердого тела РАН, члену-корреспонденту РАН, что инициаторы создания Центра экстремальных состояний материи (см. «Выход из платоновской пещеры» в «Эксперте» № 32 за 2012 г.) приглашают его к сотрудничеству в проекте и рассчитывают на него как на главного инноватора, он немного обиделся: «Мне это не вполне приятно. Я считаю себя больше физиком, который занимается фундаментальными исследованиями в области физики полупроводников».

Но когда я добавил: «Они рассчитывают на вас как на человека, который умеет реализовывать и коммерциализировать достижения физики», он согласился: «Это правда, так уж получилось». Кукушкин с коллегами уже создал три предприятия, занятых разработкой приборов на основе результатов своих фундаментальных исследований и их продвижением на рынки России и мира, и готовит к регистрации еще два. Не так много есть академиков и членкоров РАН, которые сочетают высокий уровень научных исследований с успешной предпринимательской деятельностью. А получилось это в какой-то мере случайно, хотя, как и в любой случайности, в этом была своя закономерность.

Мы решили обсудить с Игорем Кукушкиным, в чем была закономерность, а в чем случайность.

— Закономерность была в том, что я, еще обучаясь в Физтехе, попал на работу в Институт физики твердого тела РАН в Черноголовке. Мы родились практически одновременно с научным центром Академии наук. Он в 1957 году, я в 1958-м. Когда я поступал в Физтех, мне очень хотелось работать в Институте физических проблем. Но на третьем курсе стало понятно, что дома жить и работать, конечно, удобнее. Поэтому я перевелся в Институт физики твердого тела и в 1980 году получил здесь диплом. Через два с половиной года я защитил диссертацию — это уже был 1983 год. А в 1987-м я уехал в Штутгарт, в лабораторию Нобелевского лауреата Клауса фон Клитцинга — он меня туда пригласил.

Когда я приехал в Германию, то был сильно ошарашен тем, что Клитцинг выдал мне сразу два миллиона марок на покупку оборудования. Но с волнением удалось справиться, и примерно за полгода лаборатория была создана. И существует по сей день. В ней я работаю с несколькими сотрудниками до сих пор, когда удается выбраться из России.

Для меня это некая отдушина. В России у меня большая лаборатория, и мне поработать на установке самому здесь уже практически не удается. Я могу только ставить задачи и обсуждать результаты измерений, которые выполнены моими учениками. Все установки оккупированы молодежью. А в Штутгарте, когда я приезжаю, я получаю ни с чем не сравнимое удовольствие от исследований, проведенных собственными руками, от которого я отказываться не собираюсь.

— Каково основное направление ваших научных интересов?

— Признаюсь, звучит это сложно: исследование квантовых когерентных состояний низкоразмерных электронных систем с сильным взаимодействием при низких температурах и в сильном магнитном поле в условиях дробного квантового эффекта Холла и вигнеровской кри