В октябре открылась Московская архитектурная школа (МАРШ) — институция, работающая по новой для российского архитектурного образования модели. После двух лет обучения выпускники получат британский диплом магистра архитектуры и урбанистики. Особый интерес вызывает то, что ректором МАРШа стал Евгений Асс — архитектор, профессор МАРХИ и, пожалуй, самый известный архитектурный преподаватель страны. Партнерами МАРШ выступили Британская высшая школа дизайна и London Metropolitan University.

Мы беседуем с Евгением Ассом о новых подходах к архитектурному образованию, социальной ответственности архитектора и идентичности отечественной архитектуры.

— Вы больше десяти лет хотели открыть собственную школу. Почему это случилось только сейчас?

— До недавнего времени я не ощущал острой необходимости, и потом звезды еще не встали правильно. А вот в прошлом году они встали, и нашелся партнер в лице Британской высшей школы дизайна. Но только увидев конкурс в два человека на место, мы поняли, насколько востребованным оказался проект. Впервые в России возникла серьезная магистерская программа, предоставляющая полноценное высшее архитектурное образование, не привязанное к существующим институциям.

— Московские архитекторы любят покритиковать свою альма-матер — МАРХИ. В чем, по-вашему, главные слабости образования там?

— Мне не хотелось бы затрагивать эту тему. Я двадцать лет преподавал в Мастерской экспериментального проектирования в МАРХИ, да и сегодня продолжаю там работать. Если говорить о российском архитектурном образовании в целом, то проблема в законсервированности всей системы, которая в свое время была выстроена исключительно под МАРХИ. А в Европе и США работает множество разнообразных архитектурных школ. За счет этого идет их взаимное влияние, обогащение.

— Особенностью российского архитектурного образования считается чрезмерное увлечение живописным подходом. Это французское влияние?

— В российской архитектурной школе смешались традиции, с одной стороны, французской Ecole des Beaux-Arts, с другой — нашего ВХУТЕМАСа. Это причудливое переплетение в каких-то областях дает интересный и сильный результат, а в каких-то — гарантирует отставание. Лично мне кажется, что преобладание изобразительной составляющей отвлекает от реальных проблем, смещает акценты.

Одна из бед нашего образования — отрыв от реальности. Студенты недостаточно развиты в плане чувствительности к физическому опыту. У них очень слабая тактильность, потому что они не работают с материалом. Студентов учат производить красивые чертежи. Но архитектура не чертежи. Это живое пространство и живая материя, это работа, связанная со строительной площадкой.

Еще один странный аспект нашего архитектурного образования — изолированность от актуальных культурных практик. Знакомство наших студентов с историей искусства завершается где-то десятыми годами XX века. В мире я такого нигде больше не встречал. Это недоразумение, потому что современная художественная практика оказывает существенное влияние на архитектур