Фигура Рашида Темрезова даёт немало поводов для размышления о роли личности в истории, которая в России и так традиционно высока. В КЧР второй год подряд быстро растут инвестиции и промышленность, появляются такие резонансные проекты, как «Обувь России», заметно улучшается жизненная среда, завершено создание инфраструктуры горнолыжного курорта в Архызе, который становится важнейшим драйвером для экономики республики. Многие наши собеседники в Карачаево-Черкесии и за её пределами, говоря о разных проектах, повторяют примерно одно и то же: процесс идёт так быстро только благодаря личному участию главы. Прежде всего это касается нового курорта в Архызе, где в марте был открыт первый подъёмник, а в декабре завершилось создание инженерной инфраструктуры. Очевидцы рассказывают, что редкая неделя в Архызе обходилась без приезда главы республики, лично контролировавшего сроки и качество работ.
Архыз — первый крупный курорт на Северном Кавказе, строительство которого началось в постсоветский период. Его развитие станет определяющим и для всего проекта северокавказского туристического кластера, и для Карачаево-Черкесии. Новый курорт не только позволит республике привлечь значительно больше туристов, чем сейчас, но и обеспечит заказами местные предприятия. Последнее уже происходит — значительную часть стройматериалов для Архыза поставляют карачаево-черкесские производители, а сама стройка ведётся силами собственных строителей. Кроме того, создание в Архызе особой экономической зоны задаст туристической отрасли в республике так необходимые ей стандарты качества.
Отдельные акценты в своей деятельности Темрезов сделал на национальной политике и развитии социальной инфраструктуры — двух вопросах, которые прежде вызывали ряд нареканий у федеральной власти в лице полпреда в СКФО Александра Хлопонина. Особое внимание Темрезов стал проявлять к детским садам — только в 2012 году в республике было запланировано открыть 9 дошкольных учреждений на тысячу мест, причём в ряде случаев к строительству и реконструкции детсадов активно подключился местный бизнес. Президент Владимир Путин, узнав об этой практике, заметил, что всем остальным субъектам федерации надо брать пример с Карачаево-Черкесии.
Рашид Темрезов — один из самых молодых руководителей российских регионов, в следующем году ему исполняется 37 лет. Его назначение главой КЧР в феврале 2011 года внешними наблюдателями было воспринято с тревогой. Одна из наиболее заслуживающих внимания версий неожиданной отставки предыдущего главы республики, бывшего члена Конституционного суда Бориса Эбзеева заключалась в том, что он не смог наладить взаимодействие с местными элитами, а Темрезов воспринимался именно как их ставленник. Но в рейтинге избираемости глав субъектов РФ, который раз в квартал публикует столичный журнал «Политические технологии», Рашид Темрезов уже закрепился в группе с индексом В — среди губернаторов с высокими шансами на избрание.
Диалог как приманка для инвестора
— В последние два года в Карачаево-Черкесии быстро росла промышленность. В 2011 году индекс промышленного производства составил 109,4 процента к предыдущему году, а за девять месяцев 2012 года — 114,7 процента. Можно ли на этом основании утверждать, что именно промышленность стала основным приоритетом экономической политики в республике?
— Если брать статистические показатели, то промышленный рост действительно есть. Он обусловлен ростом выпуска продукции «Кавказцемента», «Дервейса» и других предприятий, строительством Зеленчукской ГЭС. Но, во-первых, на самом деле этот рост пока не настолько велик, как нам хотелось бы, а во-вторых, я бы не стал выделять только промышленность. АПК и туризм — такие же равноправные части экономики республики, и не будем забывать про развитие малого и среднего бизнеса. На нынешнем этапе экономического развития это также очень важный приоритет.
— Как бы вы сформулировали основные сегодняшние принципы инвестиционной политики Карачаево-Черкесии? В каком соотношении должны находиться такие направления работы, как стимулирование собственных предприятий, работа с выходцами из республики, привлечение в регион крупных федеральных компаний, поиск иностранных инвесторов?
— Я думаю, что нужно использовать все эти инструменты в совокупности. Мы зовём всех инвесторов, и я с каждым лично общаюсь. Но на первое место я бы всё же поставил создание привлекательных условий для местных предпринимателей. Они здесь работают, здесь платят налоги, и почему нужно делать преференции в первую очередь для тех, кто ещё только завтра сюда придёт, а то и не придёт? Поэтому мы постоянно ведём диалог с собственными предпринимателями, с крупными компаниями российского масштаба тоже идёт работа. Наш парламент в прошлом году принял два закона — о государственном стимулировании инвестиционной деятельности и о порядке предоставления государственных гарантий КЧР под инвестиционные проекты. Для тех компаний, которые хотят начать бизнес в республике, наличие таких законов очень важно. Результат уже есть. «Кавказцемент» стал нашим налоговым резидентом, и ещё мы договорились с тремя очень серьёзными компаниями, которые с января зарегистрируются у нас.
— Их названия можно огласить?
— Одна из этих компаний — «Межрегионсоюзэнерго» (структура, созданная для оперативного управления энергосбытовыми компаниями «Вологдаэнергосбыт», «Архангельскэнергосбыт», «Хакасэнергосбыт», «Роскоммунэнерго». — «Эксперт ЮГ»), есть также договорённость с двумя компаниями, которые начнут строить два завода в Карачаево-Черкесии. У нас зарегистрировались также два российских банка — «Развитие» и «Народный банк», они платят налоги у нас.
— Чем может быть привлекательна для российской компании регистрация в Карачаево-Черкесии?
— Мы, конечно, не офшорная зона и не предлагаем ничего сверхъестественного. Мы говорим: приходите, мы вас во всём поддержим, а вы платите нам налоги — всё просто. Но мы стараемся говорить с крупными компаниями так, как с ними ещё никто не разговаривал. Большую силу имеют и личные гарантии. Я доступен, всегда готов встретиться и помочь. И у меня нет ни одного заместителя, который будет мешать вести бизнес. Компании верят мне, что их здесь в обиду не дадут и не будут с утра до вечера мучить проверками. Хотя для многих в этом, наверное, есть определённые риски, потому что к компаниям, зарегистрированным на Северном Кавказе, отношение зачастую специфическое. Это есть, и это несправедливо.
— Насколько успешно в республике ведётся работа по получению приоритетными инвестпроектами госгарантий правительства РФ?
— Прежде всего, не надо забывать, что это пилотный проект для СКФО, и на данный момент самое главное, что процесс сдвинулся с мёртвой точки. Полпред и его команда приложили для этого неимоверные усилия. Весь этот год мы учились и тренировались, и уже два наших проекта госгарантии получили. Это компания «Квест-А», которая строит фабрику по переработке шерсти — по этому проекту уже подписан кредитный договор, и группа компаний «Обувь России» — с ней подписано соглашение на инвестиционном форуме в Сочи.
— Какие «узкие места» в программе госгарантий вы можете отметить?
— Госгарантии правительства России — это очень серьёзная мера поддержки, и чтобы её получить, требуется основательная подготовительная работа. Поэтому, повторюсь, весь минувший год мы набирались опыта в плане подготовки пакета документов «под ключ». При этом мы тесно взаимодействовали с Корпорацией развития Северного Кавказа. Здесь должна быть готовность трёх сторон: вот предприниматель, вот корпорация, вот министерство экономики республики — берите и делайте вместе проект. Но если предприниматель хочет получить госгарантии и длинные деньги, он должен быть готов оплатить услуги корпорации — они не так уж много стоят, но это даст гарантию того, что проект будет грамотно «упакован» и защищён на уровне банков и министерств.
— Как в Карачаево-Черкесии появился проект компании «Обувь России»? Правда ли, что её сюда привёл Александр Хлопонин?
— Александр Геннадиевич действительно серьёзно помог. Когда появился механизм госгарантий, представители компании изначально вышли именно на него с предложением разместить производство на Северном Кавказе. И тогда я набрался смелости и первым предложил Хлопонину отдать этот проект Карачаево-Черкесии. Он сказал «хорошо», а дальше уже началась наша работа. С 2013 года компания приступит к работе в республике. Мы рассчитываем, что, когда производство будет запущено, у нас появится ещё один дополнительный источник пополнения доходной части бюджета.
«Козырная» отрасль
— В 2012 году одним из главных событий на Северном Кавказе стал запуск первых подъёмников в Архызе. Каков следующий шаг в развитии курорта? Сформирован ли уже круг участников особой экономической зоны?
— В Архызе мы идём в соответствии с планом работ, даже где-то его опережаем. Самое главное, за что я больше всего переживал в этом году, — это готовность инфраструктуры. По сравнению с этим вопрос о том, сколько, к примеру, в Архызе в 2013 году будет построено гостиниц, находится на втором плане. Ещё первого декабря я не мог никому сказать: заходи и строй. А сегодня я уже спокойно могу так говорить. Вся подводящая инфраструктура готова — это наш главный козырь. Ни в одной стране мира за счёт государства инфраструктура не была подведена к горнолыжному курорту в таком объёме — газ, вода, свет, канализация, дорога. Везде было так: хочешь осваивать территорию — вот тебе особая экономическая зона, строй инфраструктуру за свои средства либо через механизм государственно-частного партнёрства. К тому же параллельно со строительством инженерных коммуникаций «Курорты Северного Кавказа» совместно с группой «Синара» строят горнолыжную инфраструктуру на первом пусковом комплексе курорта. Согласитесь, инвестиционная площадка, к которой не только подведена коммунальная инфраструктура, но и где строятся подъёмники на склоны, оборудуются горнолыжные трассы, становится для любого инвестора ещё более привлекательной.
— И всё-таки, очередь инвесторов на реализацию проектов в Архызе уже выстроилась?
— На уровне моих личных договорённостей желающих много. Делать проекты в особой экономической зоне вообще выгодно для любого предпринимателя: ты берёшь длинные деньги под среднерыночный процент, плюс ставка субсидируется за счёт «Курортов Северного Кавказа». Но мы не ставим своей целью привести сюда только крупные компании. Я больше буду рад, если это будут местные предприниматели — представители малого и среднего бизнеса. Многие из них уже начали строить в Архызе до завершения работ по инфраструктуре, и я этим людям очень благодарен. Мне постоянно звонят с Кавминвод, из Краснодара, из других регионов с предложениями, мы никому не отказываем. Пожалуйста, заходите. Условие одно: никуда не отступать от проектов в рамках генплана курорта, чтобы не было самодеятельности.
— Переговоры с международными гостиничными сетями уже велись?
— Мы прекрасно понимаем, что сети, которые сами владеют гостиничными объектами и строят их, — это редкость. В основном отели берутся в управление. Поэтому давайте мы сначала сегодня построим, а завтра они сами придут, и я уверен, что между ними ещё начнётся борьба за право работать в Архызе. А может быть, мы создадим свою управляющую компанию или найдём такую компанию в России — в стране они уже появились. Сейчас есть разные возможности, но важно одно: мы готовы идти навстречу, готовы создавать условия, и инвесторы идут сами.
Фронт сельхозработ
— В 2012 году в ряде регионов СКФО возобновились дискуссии о проведении земельной реформы. Может ли в этом процессе использоваться опыт Карачаево-Черкесии, которая сегодня является единственной республикой округа, где разрешена приватизация сельхозземель? Насколько успешным оказался опыт приватизации земли?
— К счастью, у нас нет земельных конфликтов, споров между муниципальными образованиями. Но это не снимает вопрос о том, что необходимо усваивать опыт других регионов, в том числе северокавказских. Например, я признаю, что в развитии АПК мы отстаём от соседей — Кабардино-Балкарии. Мы только стремимся к тому, чего они уже достигли, и я не раз об этом говорил. Можно, конечно, действовать по сложившейся схеме — строить фермы, перерабатывающие производства и так далее. Но в Кабардино-Балкарии пошли по новому пути — стали применять в агропромышленном комплексе мировые технологии, и мы видим, насколько успешно. Нам бы хотелось перенять опыт соседей, например, в строительстве современных теплиц, и в Адыге-Хабльском и части Прикубанского района климатические условия позволяют реализовать похожие проекты. Сегодня при помощи мер господдержки мы должны стимулировать фермеров строить такие теплицы. В сфере животноводства мне было бы очень интересно посмотреть, как оно развивается в Белгородской области — обязательно туда поеду и изучу.
— Несколько лет назад республика собиралась формировать бренд для продвижения собственной сельхозпродукции. Мы скоро увидим на прилавках марку «Сделано в Карачаево-Черкесии»?
— Можно сказать, что этот бренд есть и сейчас: 37 процентов томатов и огурцов на рынке Москвы — это продукция, выращенная у нас, на тепличном комбинате «Южный». Молочная продукция наша тоже очень известна, равно как и минеральная вода.
— А мясо? Вашу знаменитую баранину очень сложно найти за пределами республики.
— Да, можно открыть в Москве и крупных городах магазины «Карачаево-Черкесия» или магазин «Северный Кавказ» с семью отделами по числу субъектов СКФО. Но у нас сегодня, если брать животноводство, к сожалению, пока нет достаточно больших объёмов. Когда я возглавил республику, я сразу посмотрел статистику по животноводству — там значилось поголовье в один миллион 41 тысячу овец. Я сразу сказал: это неправда, такого не может быть, реальная численность — где-то вполовину меньше. Поэтому нужно действовать планомерно. Сегодня мы создаём личные подсобные хозяйства, они расширяются, завтра поставят свою переработку.
— Какой в этом процессе, по вашему мнению, должна быть роль крупных агрохолдингов?
— Мы не Ставропольский край, не житница. Но 60 процентов населения живёт в сёлах, и на сегодняшнем этапе я скорее за то, чтобы больше развивались крестьянско-фермерские хозяйства, а не приходили крупные агрохолдинги и поглощали всех. Хотя когда такие компании мне говорят: мы хотим зайти в республику, что для этого надо сделать? — я отвечаю: вопросов нет. Вот законы об инвестициях, вот земля — пожалуйста, берите в аренду. Но с одним условием: в течение определённого времени на этом участке начать работу. Просто так землю вам никто не даст.
— В начале года в республике был заявлен инвестпроект по созданию агропромышленного индустриального парка группы «Разгуляй», но с тех пор о нём больше ничего не слышно. В какой стадии он сейчас находится?
— Думаю, на этот вопрос лучше ответит сама компания. У меня к ней тоже много вопросов, в том числе по Эркен-Шахарскому сахарному заводу, который принадлежит этому холдингу. В самом начале своей работы я пригласил все крупные компании, работающие в республике, и попросил усилить социальную составляющую — поднять заработную плату, дотировать работников по питанию и так далее. Все это пожелание выполнили, кроме сахарного завода — там до сих пор самая низкая заработная плата в республике, налогов предприятие платит мало, наносит вред окружающей среде. К тому же постоянно меняются схемы заготовки и поставки сырья, и у меня есть опасения, что за счёт нашего завода решаются проблемы холдинга, а со свеклосдатчиками не рассчитаются.
Социальные ноу-хау
— В Карачаево-Черкесии сейчас идёт массовая реконструкция социальных объектов с привлечением ресурсов жителей. Про этот опыт не так давно даже высказался президент России, сказав, что неплохо бы его тиражировать в других регионах. Каким образом вам удалось вовлечь граждан в этот процесс?
— Никто, конечно, свои личные деньги в такие проекты не вкладывает, и мы к этому не принуждаем — используются ресурсы предприятий и индивидуальных предпринимателей. Сначала я встретился с предпринимателями и сказал: ребята, вы родом из сёл, у вас там корни, помогите республике — мы сами не в состоянии построить много детских садов, даже совместно с федерацией. И люди откликнулись — в Курджиново, Жако, Псыже уже реконструированы детские сады за счёт внебюджетных средств, в Черкесске мы начали строить суперсовременный детсад с бассейном. Это хорошая, нормальная практика, и я благодарен всем, кто в этом принял участие. Понятно, что по тем же детсадам государство будет нам помогать, но у нас по сравнению с регионами, допустим, центральной России другое положение. Там нет бэби-бума, а у нас очередь в детсады такая, что если сейчас ничего не делать, то она в ближайшее время вырастет автоматически в несколько раз. И мы должны не просто эту очередь закрывать, а создавать места с запасом. Ряд объектов мы уже включили в госпрограмму, которую приняли в середине декабря. В 2013 году, думаю, раза в два увеличим объёмы реконструкции и строительства детских садов.
— Ещё несколько лет назад в Карачаево-Черкесии регулярно проходили митинги черкесских организаций, выступавших с требованиями расширения черкесской автономии вплоть до создания отдельной республики. Сейчас эти митинги практически прекратились. Что произошло?
— В последнее время люди стали более политизированными, и кому-то на эти кнопки нажимать выгодно. Но сегодня мы — и я лично — находимся в диалоге со всеми общественными силами и организациями, со всеми людьми, которым не безразлична судьба республики. И я убеждён, что основная масса населения республики — это люди с интернациональными ценностями. Мы родились в Карачаево-Черкесии и хорошо помним своё детство и юность, когда не знали национальности своих знакомых. Но не надо забывать про девяностые годы, когда этот опыт стал теряться. Сегодня мы снова приходим к нему. Карачаево-Черкесия — субъект Российской Федерации, и самый большой наш потенциал — это люди. Они в подавляющем большинстве хотят мирно работать и воспитывать своих детей, и задача властей — создать им для этого условия. Проблем, конечно, достаточно, многого не хватает, чтобы люди почувствовали, что уровень жизни здесь стал выше.
— Тем не менее, за последние пару лет многое в республике изменилось на глазах. Вы довольны результатом? Нет ощущения, что можно было сделать больше?
— Можно было сделать в два раза меньше и говорить, что ты мог бы сделать больше. Внутренние резервы нам позволяют развиваться хорошими темпами. Сегодня, например, мы открываем прекрасный загс — ровно год назад это была только идея. Можно, конечно, заявить и о каких-то более ярких проектах, но самое главное сейчас — это решить проблемы социальной инфраструктуры.