– Михаил Эрикович, действительно существует такая жесткая связь между ростом тарифов естественных монополий и инфляцией?
— Здесь нужно говорить не о связи, а о подходе власти к ценообразованию. Если брать наш случай, когда мы говорим о коммунальном бизнесе, мне кажется странной позиция, когда рост инфляции коррелируется с величиной тарифов. В определении тарифов нужно исходить не от их гипотетического влияния на инфляцию, а от платежеспособности населения страны.
Если бы коммунальщикам сказали, что тарифы для населения и промышленности необходимо сдержать по объективным причинам: располагаемые доходы потребителей сокращаются, и они не могут платить за услуги ЖКХ столько же, сколько платили раньше, поэтому потерпите. При этом у участников рынка появилось бы право требовать роста тарифов, когда тенденция примет обратный ход. Все было бы честно и понятно. Но я совершено не понимаю, чем в сегодняшних условиях я виноват в росте инфляции.
— Насколько сегодня бизнесу интересно управлять коммунальной инфраструктурой?
— Казалось бы, с точки зрения бизнеса коммунальный актив — это сочетание разумной доходности и высокой стабильности. Потребности сибиряков в тепле и горячей воде были, есть и всегда будут. Если, например, продукт BlackBerry был в свое время революцией на рынке мобильных устройств, то сегодня о нем многие забыли, и погоды на рынке он не делает. Наша же услуга вневременная, она не зависит от пристрастий переменчивой человеческой натуры. Вроде как заниматься этим бизнесом экономически интересно, он не зависит от рыночной конъюнктуры. Можно прогнозировать вложения и доходность на многие годы вперед. Но отсутствия какой-либо внятной государственной политики в области коммунальной энергетики делает все то, что я сейчас сказал, несостоятельным. Ни в части рентабельности, ни в части надежности.
— Дело в тарифной политике?
— Конечно. Сегодня в стране нарушен фундаментальный принцип экономики. Если в советское время фокус внимания был на качестве коммунальной услуги, то сегодня — только на ее стоимости. О цене не говорит разве что ленивый: политические партии, руководство страны — все говорят о цене услуги как о якобы завышенном тарифе. Хорошо, но тогда нужно понимать, что если тариф завышен, то по отношению к чему все его считают завышенным? А завышен он может быть относительно двух величин: или у кого-то за эти же деньги в домах теплее, или кто-то имеет такое же качество услуг за меньшие деньги — другого не дано. Но ведь этого нет. Есть просто эмоциональное отношение — тариф завышен! Давайте посмотрим. Исходя из размера подушевого дохода населения, россияне в среднем платят за коммунальные услуги 10–12%, жители стран БРИК — 16%, европейцы — 22%. То есть мы платим в полтора раза меньше, чем это делает мир, живущий в условиях рыночной экономики. Больше нас платит и население стран СНГ. Но эмоциональное отношение к стоимости коммунальных услуг у нас беспрецедентно отрицательное. Все считают, что коммунальщики — жулики.
— Позволяет ли существующая тарифная политика зарабатывать на услугах ЖКХ?
— Тарифная система в минимальной степени стимулирует бизнес вкладываться в новое. Если три года назад я был апологетом продвижения инвестиционных инструментов в коммунальное хозяйство, то сегодня я не вижу возможностей для этого. При существующей тарифной политике лучше всего бизнесу оставаться в рамках долгосрочной индексации. Это самый простой и безболезненный способ выжить на рынке
При этом считается совершенно нормальным, когда коммуналка выполняет социальную функцию. Эта практика зародилась в начале 1990 годов, когда было принято решение, а почему бы какое-то время не пожить за счет коммуналки. Тогда это был оправдано. Но макроэкономическая пауза затянулась, ведь к 1997 году бедственная ситуация закончилась.
К сожалению, сегодня в стране нет не то что профессиональной, даже околопрофессиональной дискуссии на тему качества коммунальных услуг.
— Но ведь есть же прописанные стандарты качества коммунальных услуг, которые обязана выполнять ресурсоснабжающая компания…
— По большому счету, их нет. Я в этом бизнесе уже 10 лет, и отсутствие целеполагания в коммуналке для меня одна из основных загадок. Мне кажется, власть должна была бы рассуждать так. Ты, коммунальщик, обязан обеспечивать следующие параметры теплоносителя. Перечисляются. Обязан подавать их по такому-то графику. Фиксируется. Обязан отвечать на запросы граждан. Прописываются. Это и есть параметры качества коммунальной услуги. Затем рассчитывается, сколько денег нужно для того, чтобы услуга предоставлялась надлежащего качества, определяется тариф. Если бизнес благодаря оптимизации процессов и снижению операционных издержек сэкономил — молодец, заработал честно. Примерно так живет нормальная регулируемая экономика. Но в России до сих пор параметры качества коммунальной услуги — это загадка. Описания ее не существует. Были бы параметры, был бы и конструктивный диалог. Мы все должны видеть, куда идем, к чему стремимся.
— Вы взяли в долгосрочную аренду и даже в концессию коммунальную инфраструктуру в нескольких сибирских городах. Несут ли муниципалитеты расходы в рамках этого государственно-частного партнерства?
— Муниципалитеты, которые находятся близко людям и проблемам городского хозяйства, безусловно участвуют в решении этих вопросов. Более богатые муниципалитеты помогают больше, менее богатые — меньше. Ни один из них не считает возможным стоять в стороне от нужд граждан. Но только вот это не государственно-частное партнерство. Государственно-частное партнерство — это совместное решение задач, которые стоят перед муниципалитетом. Есть четкое понимание, что должно произойти с коммунальной системой. Например, мэрия говорит: «Моя коммунальная собственность изношена на 70%. Я хочу, чтобы через 10 лет износ составил 60». Нормальная задача. Обсуждаем объем работ, их стоимость и движемся к поставленной цели.
Для того чтобы не завыть волком на луну, я периодически подсматриваю, что происходит в области государственно-частного партнерства на Западе. Через этот механизм там успешно реконструируют водоканалы, строят дороги, больницы, аэропорты, тюрьмы. Общество постоянно ведет на эту тему дискуссию. Мол, не слишком ли много зарабатывают на сотрудничестве с государством частные партнеры? Не слишком ли мало гарантий предоставляется бизнесу. Все цели, куда частник вкладывает деньги, заранее анонсируются. Они проходят не через формальный механизм общественных слушаний, как у нас, а через реальное пользовательское сито.
— Как будет вести себя бизнес в коммунальной сфере в ближайшие месяцы?
— На этапе существования абсолютно непонятной политики бизнес перейдет в режим онлайн-рефлексирования. То есть, будут свернуты все инвестиционные программы. Если и будут вкладываться деньги, то очень небольшие и только на поддержку работоспособности инфраструктуры. Но не будет инвестиций, которые реально могут повлиять на существующую тенденцию к ветшанию фондов и к ухудшению качества услуги. Предполагаю, что основные организационные усилия будут направлены на укрепление аварийных служб. Чтобы можно было быстро устранить аварию, заварить трубу. Капитально ремонтировать теплотрассы с заменой старого на новое существующие тарифы не позволяют.
Сибирская генерирующая компания владеет и управляет коммунальной инфраструктурой в Красноярском крае, Кемеровской области, республике Алтай и Хакасии. В зоне ответственности компании — тепловые магистральные и распределительные сети общей протяженностью 2 750 км, 48 подкачивающих насосных станций и 24 центральных тепловых пункта.