Обновленный Электротеатр «Станиславский» откроется 26 января 2015 года премьерой спектакля по пьесе Еврипида «Вакханки». Его поставил основатель и руководитель афинского театра «Аттис» Теодорос Терзопулос.
— Что сейчас представляет собой традиционный греческий театр? Он существует только в Греции, и вы являетесь своего рода проводником этой традиции? Или этот театр возникает в тот момент, когда кто-либо ставит пьесы греческих драматургов?
— Сейчас время глобализации. Театр везде одинаковый. Очень во многих местах царит постмодернизм. Где-то его уже пережили, где-то он процветает. Но есть режиссеры-учителя, которые сохранили свою школу и свое видение, например Сузуки, Брук или Уилсон. Говорят, что я тоже вхожу в число режиссеров, сохранивших собственное видение. Но если всмотреться, каждый из нас имеет свое представление о форме, например, мое представление о форме базируется на великой идее театра. Не на каких-то мелких состояниях, декорациях, эффектах, видео и так далее. Сейчас среди нас — режиссеров — есть люди, у которых была совершенно определенная точка зрения, и мы настаиваем на ней. Мы пишем книги о театральном образовании, и у нас есть своя система работы. А есть другие режиссеры, которые входят в мейнстрим. Они всегда следуют моде. Поскольку сейчас театр стал коммерческим, они восприняли эту коммерческую структуру. Очень часто они занимаются этим театром, потому что коммерческий театр нужен власти и системе, а я делаю совершенно другую работу, ту, которая очень связана с актером. Для меня в центре сцены — актер с текстом. Не видео, не всевозможные девайсы, не интерактивные эффекты — все то, что мы привыкли видеть последние двадцать лет в театре. И хотя некоторые из этих вещей оказались полезными, мне они кажутся преходящими. Конечно, что-то хорошее останется навсегда и войдет в великую идею театра. Когда я говорю о великой идее театра, я подразумеваю великую идею человека. Сегодня человек уменьшается. Он становится пассивным. В нем нет ничего дионисийского. Он неконфликтный. Он сидит за компьютером — пассивный слуга системы.
— Актер — самостоятельная творческая личность или марионетка в руках режиссера?
— Актер всегда был в центре, и режиссер только помогал ему. В 50-х годах XX века ситуация изменилась: режиссер почувствовал себя всемогущим богом, а актер — его слугой, он только обслуживал интересы режиссера. Таким образом, режиссеры становились триумфаторами, они наслаждались властью, той властью, которая тождественна политической. Для меня же важно, чтобы актер остался в центре. И когда я говорю, что актер — это человек, я хочу подчеркнуть, что у человека есть разные измерения и разные силы скрыты у него внутри. Режиссер должен прислушиваться к ним и предчувствовать их, вынюхивать то, что ему нужно, а не говорить просто: «Сделай так!»
— Что выделяет русских актеров из всех прочих?
— У русского актера есть богатый и хрупкий мир чувств. У него очень тонкая душевная организация. Он может преображаться на сцене, но в пределах психологиче