Встреча G20 в Гамбурге стала, пожалуй, самым ожидаемым саммитом в 2017 году. И даже не столько из-за его собственной повестки дня, сколько из-за первой личной встречи между Владимиром Путиным и Дональдом Трампом — между старой Россией, уже много лет защищающей свои интересы, и новой Америкой, которая впервые за десятки лет вынужденно признает хотя бы наличие этих интересов.
Конечно, Москва и Вашингтон дули на воду. Пресс-секретари Путина и Трампа говорили, что основная цель встречи — знакомство. Однако все, кто следил за подготовкой к встрече, понимали, что речь пойдет не просто о знакомстве, а о достижении договоренностей, причем серьезных. Об этом говорила и длительная подготовка, и визиты Рекса Тиллерсона и Сергея Лаврова, соответственно в Москву и в Вашингтон, и, наконец, встреча министров иностранных дел уже на G20, где они обговаривали последние детали. Об этом свидетельствовала и длительность встречи: в программе были анонсированы часовые переговоры, а на деле Путин и Трамп проговорили почти два часа. Вряд ли они столько времени знакомились — все-таки Путин не настолько плохо знает английский язык.
О чем говорили Путин и Трамп? «Накопилось много вопросов — там и Украина, и Сирия, и другие проблемы, некоторые двусторонние вопросы. Мы опять вернулись к вопросам борьбы с терроризмом, кибербезопасности», — заявил российский президент. О сути некоторых договоренностей Москва и Вашингтон объявили сразу — например, о создании двустороннего канала, о дальнейшей работе по уточнению позиций между Лавровом и Тиллерсоном. Однако большая часть, судя по всему, останется за кадром (чем и объясняется скомканность слов Лаврова). Сейчас не время эти договоренности обнародовать.
Тем не менее уже можно сказать, что переговоры оказались для России весьма удачными. Хотя бы потому, что они прошли в самый выгодный для Путина момент (а российский президент, как известно, блестящий тактик, и умеет пользоваться такими моментами).
Выгоден он не только потому, что: а) Башар Асад выигрывает и б) с обиженным Трампом китайский лидер Си Цзиньпин достиг соглашений, которые кому-то могут напомнить зачатки политического альянса, — а как иначе объяснить российско-китайский план снижения напряженности на Корейском полуострове, который, по сути, нацелен на выдавливание США из Восточной Азии? Впервые за долгое время сбылась мечта Кремля — Путин может говорить не с единым, а с расколотым Западом.
Если бы между Брюсселем (а точнее, с Берлином) и Вашингтоном было согласие, им было бы проще продавливать Путина — как они, собственно, и пытались делать в рамках «дуумвирата» Обама—Меркель при поддержке Франсуа Олланда. Однако сейчас этого согласия нет, во многом из-за того, что Берлин не готов принять взгляды Трампа. «В последние дни Ангела Меркель резко критиковала американскую изоляционистскую политику, а также планируемый выход США из Парижского соглашения по климату. Она хочет вместе с другими европейскими лидерами противостоять Трампу, и ровно этого хотят от нее немецкие избирател