«Двадцать пятого июня солнце осветило самое ужасное зрелище, какое только может представить себе человеческое воображение. Все поле битвы усеяно трупами людей и лошадей; дороги, канавы, овраги, кустарник, луга. <…> Несчастные раненые, которых подбирают в течение дня, мертвенно бледны и совершенно обессилены; у некоторых, особенно у тяжелораненых, взгляд отупелый, они словно ничего не понимают, смотрят бессмысленно, но эта прострация только кажущаяся и не мешает им ощущать страдания. Иные возбуждены, и их бьет нервная дрожь. Другие, с воспаленными, зияющими ранами, точно обезумели от жестоких страданий. Они корчатся, умоляют их прикончить и с искаженными лицами бьются в предсмертных судорогах. Там несчастные, не только раненные пулями и осколками снарядов, но еще и с раздробленными руками или ногами от проехавших по ним артиллерийских орудий. Всевозможные осколки, обломки костей, клочки одежды, остатки снаряжения, земля, куски свинца раздражают раны и усиливают мучения раненых».
Это отрывок из книги женевского бизнесмена Анри Дюнана, которую он написал под впечатлением от сражения между французскими и австрийскими войсками, свидетелем которого он стал в 1859 году в Северной Италии. Точнее, ужаснула его не столько сама битва, сколько оставленное противниками поле боя с сорока тысячами раненых и умирающих бойцов.
До промышленной революции и появления мощного оружия в девятнадцатом веке боевые действия регулировались кодексами чести, местными или временными соглашениями. После же нее десятки и сотни тысяч людей отправляли на смерть, не тратя ресурсы на помощь раненым, заложникам, гражданским. Мысли и идеи Анри Дюнана привели к созданию Международного Комитета Красного Креста в 1863 году и первой Женевской конвенции об улучшении участи раненых и больных воинов — в 1864-м. Так было положено начало разработке и кодификации отраслей международного гуманитарного права (МГП). Имплементированное крупнейшими державами мира, оно вернуло ценность человеческой жизни. Не прекратило, но сократило страдания людей. Хотя бессмысленная бойня Первой мировой войны, бесчеловечные гекатомбы и холокост Второй показали, что цивилизованный мир легко возвращает звериный облик, будто оборотень в полнолуние.
Тем не менее ужасы первой половины двадцатого века привели к необходимости расширения норм гуманитарного права и к принятию Женевской конвенции о защите гражданского населения. А в западных армиях у военных юристов появились непривычные функции — они объясняли солдатам и командирам, казалось бы, нелогичные вещи: когда стрелять нельзя. Подробнее об этих функциях и о правовых дилеммах на поле боя нам рассказал Ади Нив, майор запаса Военно-юридической службы Сил обороны Израиля, сотрудник юридического аппарата Международного остаточного механизма для уголовных трибуналов. Он был докладчиком «Мартенсовских чтений» — международной научно-практической конференции по международному гуманитарному праву, организаторами которой выступают Российская ассоциация международного пр