Во вторник 24 октября вступил в должность министр обороны Молдавии Еуджен Стурдза. Указ о его назначении подписал не президент, как положено, а спикер парламента Андриан Канду. Глава государства заявил, что легитимность нового главного силовика будет «ниже плинтуса» и призвал к досрочным парламентским выборам. Тем самым Додон, как бы между делом, расписался в том, что законные основания воспрепятствовать этому назначению у него отсутствуют.
Что ж, ситуация подобного бессилия президента для страны вполне обычна. Молдова – редкий на постсоветском пространстве пример государства, где с момента распада СССР существует парламентская форма правления. Сколько бы ни говорили о ее недостатках, все попытки ее изменить до сего дня терпели крах. Пока создается впечатление, что такой же неудачной будет и попытка, предпринимаемая Додоном.
Конфликт президента Игоря Додона с парламентским большинством был предопределен уже самим фактом того, что его избрал не парламент, а все общество. Но он победил на первых, в истории Молдовы, прямых президентских выборах, еще и эксплуатируя всеобщую усталость от прозападной и при этом клептократической элиты, и — пророссийские настроения. Все это априори предполагало, что его отношения с парламентским, ориентированным на Европу, большинством, стоящими за ним влиятельными олигархами (прежде всего, Владимиром Плахотнюком) и правительством выльются в войну.
Додон выглядел этаким молдавским Трампом, бросающим вызов всем и вся. Правда, есть существенная разница: он, в отличие от американского коллеги, имеет твердую поддержку в лице собственной Социалистической партии – главной оппозиционной силы парламента, имеющей хорошие шансы на победу на предстоящих следующей осенью парламентских выборах.
Окрыленный осознанием того, что время работает на него, Додон делал шаги, призванные укрепить его позиции в коридорах власти и репутацию возмутителя спокойствия – в глазах избирателей. Одним из таких шагов стала попытка провести на пост главы министерства обороны своего человека – Виктора Гайчука. Это вызвало бешеное сопротивление парламентского большинства и премьер-министра Павела Филипа, которые видимо, и решили, что настало время показать не в меру активному главе государства, его место.
В пику президенту, кабмин предложил свою кандидатуру – лидера Народно-европейской партии Еуджена Стурзы. Додон вызов принял и дважды, а не один раз, как положено по Конституции, отклонил предложенную правительством кандидатуру. Поэтому и появился вердикт Конституционного суда о том, что «отказ президента исполнять конституционные обязательства представляет невозможность временно исполнять соответствующие обязанности и оправдывает их исполнение председателем парламента или премьер-министром».
Вероятно, Додон не ждал чего-то иного и сознательно шел на обострение ситуации. Благодаря «помощи» своих недругов в парламенте, кабмине и Конституционном суде шансы его Социалистической партии на предстоящих выборах повышаются. Додон превращается в ни за что не отвечающего, а следовательно, ничем не замаранного, оскорбленного власть имущими политика, который может целиком сосредоточится на критике молдавского истеблишмента. Тех, кто ругает власть и олигархов, молдаване любят.
А самое главное, у Додона и Соцпартии есть четкая идея, с которой они могут идти на выборы – это переход к президентской форме правления. Образ всевластного начальника, который придет и покончит с вечным молдавским беспорядком, коррупцией и бедностью по-прежнему привлекает избирателей. Отчасти потому, что никакого всевластного начальника здесь с момента обретения независимости не было. Отчасти – из-за дискредитации прочих идей, которыми завлекали народ политики.
Лозунг европейской интеграции, вдохновляющий всех борцов с пророссийскими лидерами, в Молдове с некоторых пор не работает. Слишком долго им размахивали находившиеся при власти коррупционеры. Кроме того, этот лозунг по-прежнему ассоциируется с угрозой потери независимости, то бишь объединения с Румынией.
Да и вообще особого проку от интеграции с ЕС молдаване не видят. В конце концов, любой, кому это нужно, может легко интегрироваться в Евросоюз в индивидуальном порядке: для этого достаточно воспользоваться несложной процедурой получения румынского паспорта. К огорчению многих молдавских политиков, для страны, чье население живет за счет заработков за рубежом, удобнее оказывается многовекторность: чтоб можно было трудиться и продавать свои товары, и русским, и европейцам, не ссорясь ни с теми, ни с другими.
Конечно, в стране выросло новое, постсоветское поколение молдаван, для которых ближе Москвы если не Бухарест и Брюссель, то уж точно сам Кишинев. Так, результаты парламентских выборов раз от разу свидетельствуют, что число сторонников пророссийского вектора в политике пусть медленно, но уменьшается. Но пока их еще достаточно много, чтобы к ним можно было апеллировать в предвыборных целях. Значит, у Додона есть шанс и вопрос лишь в том, сможет ли он им воспользоваться.