Российская модернизация это, конечно, хорошо. Цели высоки, средства понятны, только я практически уверен, что большинство не догадывается и даже не может предположить, чем же все-таки для каждого конкретного жителя это может обернуться.
Нет, нет, ничего страшного и апокалиптичного, наоборот все радужно и прекрасно, только, судя по всему, даже власти инициировавшие это важное для страны дело не представляют, как может измениться жизнь каждого. Это немного печалит, потому что большинство из доступных после воплощения всех модернизационных планов изменений могли бы придти в нашу жизнь гораздо быстрее, и работать гораздо эфективнее, если бы начинатели руководствовались не просто актуальностью разговоров о современных технологиях, а еще и реально представляли бы, зачем это надо. Ну да ладно, власти далеко, заботы у них свои, да и можно им сказать «спасибо» хотя бы за то, что мы имеем шанс не превращаться в потребителей, а стать авторами прекрасного технологичного, удобного и возможно, на сегодняшний взгляд, утопичного будущего.
Но есть и настоящая проблема. Даже большинство тех, кто занимается высокими технологиями, или хотя бы просто ими интересуется, не представляют себе, насколько они могут изменить их жизнь. Такой вывод напрашивается из информации наших СМИ: все разговоры о рынках, объемах производства, и конечных продуктах уж очень разрознены между собой, и никто не предпринимает попытки увязать все продукты отечественного, и мирового хайтека, в четкую картинку, описывающую наше, уже вполне четко видимое, будущее. Я попробую исправить этот недочет и внести в обсуждение ясность.
Но сначала немного о том, как процессы модернизации обсуждаются в нашей стране, практически на всех возможных уровнях обсуждения, за исключением, разве что, среды ученых, которые это будущее делают. Вернее, сделали еще в 70х.
Модернизация, та часть большой программы, в которой учтены стремления России стать экспортером не нефти, а технологий, в нашей стане почему-то обсуждается исключительно в связи нанотехнологиями. Слово «нано» используют очень часто, и, как правило, скрывая суть того, о чем говорят. Понятно, что для обсуждения этой части модернизации с широкими массами удобно использовать одно слово, которое все поставит на свои места. Проблема только в том, что на свои места оно ничего не ставит, а, скорее, покрывает все завесой высоконаучной тайны, и отбивает у большинства людей желание даже пытаться понять, что же такое нанотехнологии на самом деле, и, может быть, попытаться в этом как то поучаствовать. Многие же потребители, даже побаиваются использовать продукт с приставкой «нано», потому что просто не понимают, что им продают, и думают, что это все обман и уловки.
На самом деле все достаточно просто, разумеется, для современного человека имеющего вполне средний уровень образования. Все, названное «нано», можно с легкостью разделить на достаточно большое количество направлений современной прикладной науки. Это и компьютерные технологии, и текстиль, и новые материалы (причем самые разные, начиная от полимеров заканчивая древесиной), и лекарства, и продукты питания, и технологии производства и контроля качества продукции, которая совсем не нано, можно даже нефть и металлы добывать с использованием нанометодов, причем гораздо более эффективно и экологично, чем это делается сегодня.
На мой взгляд, куда лучше было бы говорить согражданам, что налажен не выпуск оксида индия-олова, а сказать, что теперь в нашей стране станут доступнее прозрачные сенсорные дисплеи, и все остановки общественного транспорта будут оборудованы интерактивными дисплеями, на которых можно будет увидеть где сейчас нужный автобус, и когда он приедет. Или же при открытии производства наночастиц металлов говорить не о том, что это принесет практически наркокартельные прибыли, и будет использоваться в широком спектре отраслей нанотехнологической промышленности, а показать, что в скором будущем вы, дорогие сограждане, сможете забыть об эпидемиях и консервантах в продуктах, получите сверхъемкие аккумуляторы и сверхмощные двигатели. Думается, при таком развороте дискуссии многие бы включились в эту большую работу в стране, и еще больше людей просто бы с нетерпением этого ждали.
Секрет такой зацикленности на слове «нано» достаточно прост. В конце 60-х — начале 70-х ученым, занимающимся естественными науками стало понятно, что с материалом можно работать в масштабе 1 к 1000000000, это и есть нанометр. Многие ученые получали материалы и вещества, части которых были размером не более 100 нм, и выяснили, что в таком масштабе вещество проявляет новые качества, отличные от своих более крупных аналогов (к примеру золотой «слиток» размером не более 100 нм — это магнитный металл, т.е. да, вы можете примагнитить обычным магнитом с холодильника кусочек золота). Эти эффекты просто объяснялись такими дисциплинами как квантовая физика, и у ученых не возникало проблем с пониманием всего этого. Не было только инструментов, позволяющих эффективно работать с такими маленькими частичками. Да и сейчас их нет, но все начинает развиваться активнее, не последнюю роль в этом играют мировая экономика и последний глобальный кризис (но об этом как-нибудь потом).
С изобретением микроскопов, позволяющих видеть в масштабе нанометров (80-е годы ХХ в.), ученые разных областей начали разработки с материалами и их новыми качествами, стали проверять гипотезы прошлых лет, только «нано» это не называли, а просто делали разработки вот на таком наноскопическом уровне. Сейчас работа в таком масштабе ведется во всех отраслях, где разработчики хотят достичь прорывного результата (т.е. в принципе везде), и называть биологию нанобиологией никто не торопится, а микроэлектроника уже 15 лет как наноэлектроника, краски и лаки тоже нанокраскми не называются, но эффективная борьба с ржавчиной ведется на наноуровне.
В обозримом будущем любая вещь в вашем доме, да и сам дом, будут сделаны с учетом тех факторов, которые проявляются в материале, когда видишь его небольшой кусочек, и называть это нанотехнологиями как-то либо слишком узко, потому что единственное «нано», что в них есть, это микроскоп, который использовал разработчик чтобы создать сверхлегкое крыло самолета, либо слишком широко, поскольку не раскрывает сущности той научно-прикладной дисциплины в рамках которой велась разработка.
К тому же, модернизация не должна, да и по факту не ограничивается, одной лишь работой с материалом. Модернизация предполагает и неизбежно тянет за собой изменения и в технологиях управления, коммуникации, осуществлении государственной власти, также влечет за собой изменения в общественном поведении и массовом сознании, будет влиять на освоение наших огромных территорий и нашу внешнюю политику. Всем этим нужно заниматься в комплексе, а не прикрываться словами «нано» и и «модернизация».
Наверное, инициаторам модернизации было немного не до того, чтобы подумать о том, как лучше все это представить потребителям. В своей колонке я постараюсь исправить этот недочет: показать, насколько может измениться наша жизнь на различных ее уровнях с приходом новых технологий. На электронных страницах журнала «Эксперт», немного забегая вперед, хочу приоткрыть вам ширму секретных институтов и лабораторий крупных корпораций и рассказать о том, каким будет наш мир и наша повседневная жизнь, когда все это наконец-то придет на прилавки будущих интернет магазинов, и будет доставлено нам роботом на электромагнитном глайдере.