В американском документальном фильме «Религиотизм» есть такой забавный эпизод. Репортер приходит к сенатору Марку Прайору и долго расспрашивает его, верит ли он в Библию, в изгнание людей из Рая и грехопадение, и так далее, и все такое, и все это записывает на камеру. И, наконец, спрашивает: «Правильно ли я вас понял, что вы верите в говорящую змею?» И тут надо видеть выражение лица сенатора: с одной стороны, будучи американским консервативным сенатором, он не может отрицать Библию, но при этом он понял, что выглядит идиотом. Настоящей целью интервьюера было подразнить сенатора, то есть, выражаясь современным сетевым языком, провести его троллинг и спровоцировать на такое высказывание, которое он сам не хотел бы говорить и которое компрометирует его и его систему ценностей.
Акция «Пусси Райот» также была троллингом РПЦ и всего российского государства. То есть они нарочно выискивали такое действие, которое спровоцирует их оппонентов на неадекватную реакцию и, таким образом, дискредитирует их. Раз за разом они выбирали больные точки, пока не нащупали главную.
В этом смысле и закон Магнитского, принятый в США, также был троллингом российской государственности – сам запрет на поездки 60 чиновников в одну страну мало что решает, ведь миллионы россиян и так не могут получить американскую визу, но раздразнить зверя удалось на славу и в ответ получить закон о запрете усыновления детей – смысл которого в ответном троллинге, то есть в разозлении тех, кто уже готов по этому поводу разозлиться.
До какой-то степени и жанр колонки – это способ троллинга читателей, с тем чтобы они написали какие угодно комментарии. Цель троллинга – вызвать максимальную реакцию. Противоположность троллинга – это сообщение информации, то есть, вообще говоря, нормальное высказывание.
Очевидно, что национализация Японией островов Сенкаку была попыткой троллинга Китая, и она удалась на славу. Но тот, кто понимает, что его троллят, выдает свой троллинг в ответ, при этом поднимая градус игры: и вот китайцы стали отправлять сторожевые корабли и самолеты в воды вокруг спорных островов.
Если взглянуть на все это в целом, мы увидим абсолютно бессмысленную культивацию злобы и насилия на пустом месте, которая затмевает тот простой и очевидный факт, что мы все умрем.
В трансгуманизме есть два подхода к вопросу о том, что есть максимальное зло. Точнее, подход един, но у него две ветви. Максимальное зло – это смерть в мучениях всех человеческих существ. Есть два пути, по которым это может реализоваться. Во-первых, по причине старения все сейчас населяющие землю люди умрут. Во-вторых, даже до того может произойти глобальная катастрофа, в результате которой все люди погибнут. Первый риск совершенно несомненен, и каждая морщинка под глазом вопиет о его реальности и абсолютно неизбежной, казалось бы, неотвратимости. Второй риск относится к событиям, которые никогда на протяжении истории не случались, и которые можно постигнуть только умозрительно и с помощью определенного усилия воображения, и которые не носят характер необходимости, а носят характер вероятности, а значит, можно вспомнить анекдот про динозавра и 50 на 50. Различны также эти риски в том, какова в них судьба цивилизации в целом – в первом случае она продолжается, а во втором заканчивается.
Почему эти проблемы выбираются в качестве важнейших? Потому что суть трансгуманистического подхода – начинать с самого главного. То есть игнорировать малюсенькую, маленькую и среднюю проблему, а смотреть на ту, которая является самой значительной, и затем пытаться ее решить, полагая, что тогда малюсенькие, мелкие и средние проблемы отпадут сами собой. И тут возникает альтернатива – бороться ли с неизбежной гибелью всех людей или гибелью людей плюс всех их возможных потомков, которая произойдет не неизбежно, а только с определенной вероятностью. В некотором смысле эта проблема сводится к тому, во сколько мы оцениваем жизнь еще не родившихся людей. Общее этих подходов в том, что каждое действие трансгуманист оценивает исходя из перспективы возможной смерти – и особенность подхода трансгуманиста в том, что он считает, что она может быть побеждена.
Пока над нами нависает почти неизбежная смерть, которая, как пел Высоцкий: «А в это время Бонапарт переходил границу», мы занимаемся всякой ерундой, в частности, дразним друг друга и совершаем такие действия, которые даже увеличивают шансы умереть.
Предметом троллинга являются не столько люди, сколько сложившиеся системы мемов. Посмотрим на религии, национализм и системы убеждений как на такие сгустки мемов, нацеленные на саморепликацию. Безотносительно вопроса о том, кто был прав, есть ли Бог и в чем правильный рецепт экономики. Эти системы вербуют себе новых членов в бесконечной войне всех со всеми. Они непрерывно троллят друг друга карикатурами на пророка, говорящими змеями, спорными островами.
Все это ведет к войне. Если будет война, про исследования старения забудут, не до того будет. Зато исследования по производству оружия, прямо-таки скажем, усилятся. Мир шагнет к глобальной катастрофе. Даже если война закончится или затянется. Даже если хорошие победят. Альтернатива войне – это поставить антивирус против всех размножающихся систем мемов, имя которому – рациональность, а ангелы – здравый смысл и критическое отношение к информации, и в особенности к собственным верованиям.
В 60-е годы был огромный диспут физиков и лириков. В конечном итоге лирики победили. Престиж науки упал, полеты в космос прекратились, хиппи выиграли. Но бесконечность обещаний Нью Эйдж разочаровала. Просветления следуют одно за другим, а кожа стареет и болезни подкрадываются.
История физиков трагична. Материализм XIX века был абсолютно безнадежен, поскольку он не предлагал никаких альтернатив смерти. Логичное следствие его – нигилизм: Бога нет, после смерти ничто, и все можно. Материализм XX века был полон смутной тревоги и неопределенных ожиданий: полеты в космос, квантовая механика, прогресс, экзистенциальный выбор. В XXI веке дискурс сместился от проблем материализма к проблемам рациональности. А именно, на сайте lesswrong.com, основном прибежище современных рационалистов, разбираются различные логические парадоксы или гипотетические задачи, в которых фигурируют триллионы еще не родившихся людей и идея блага для всех живущих существ во Вселенной. И этот рационализм становится более трансцендентальным, чем самые изощренные исхищрения схоластов.
Война физиков и лириков на самом деле не закончилась. Думаю, в будущем будет только две политические силы. И их различие будет не в способах реализации ценностей – демократия, либерализм – и не в экономических аспектах жизни людей. Первую из них охарактеризовать относительно легко, мы видим ее зарождение каждый день. Это максимально радикальные воплощения националистических и религиозных движений – «Аль-Каида», казаки, китайский национализм, партия Шивы, чучхе, – которые берут на вооружение все достижения современной цивилизации – самолеты, интернет, ботов, троллей, атомные бомбы и средства доставки. В ответ им пытаются предоставить инструментальные ценности – демократию, рынок, свободу, то есть системы взаимодействия разных ценностей, но это все не срабатывает, поскольку игра идет на разных уровнях, и уровень религиозно-национальный – более сущностный, сильнее цепляет за базовые инстинкты. Значит, и ответ должен быть более сущностным. Религиозно-национальный комплекс подавляет ощущение индивидуальности за счет слияния с большей силой и одновременно обещает бессмертие после смерти. Зомботроны работают эффективно, из чего бы они ни состояли – из мулл, телевизора, лозунгов, социального давления окружения, стокгольмского синдрома или системы интернет-форумов с теориями заговора.
И исходя из этого мы можем реконструировать черты противоположной силы.
Она не должна быть произвольной конструкцией на основе недоказуемого набора аксиом.
Она должна опираться не на коллективизм, а на индивидуальное развитие и ценность личности.
Она должна обещать блага и бессмертие при этой жизни.
Она должна распространяться не через оболванивание, а путем рационального убеждения.
Конечно же, я имею в виду трансгуманизм.