— Что такое проект медицинского кластера? Что внутри этой идеи?

— Идея создания медкластера зародилась, исходя из возможностей Кавминвод. Всем понятно, что и для России, и для мира это уникальное место. Медицинский кластер будет представлять собой цепочку взаимосвязанных инфраструктурных объектов в сферах санаторно-курортного лечения, фармацевтики, науки и образования. Главная идея — объединить здравоохранение, образование и науку. По отдельности у нас всё это в России есть, но развивается параллельно. А мы хотим, чтобы в рамках медкластера эти направления смыкались, работали друг на друга. Это даст правильный толчок, в том числе позволит нашему здравоохранению выйти на новый уровень оказания услуг.

Конечной целью является медицинский туризм. Конечно, было бы неправильно думать, что мы сразу повернём этот поток на себя. Но если мы создадим место, где люди могут получать в комфортных условиях качественные услуги по лечению и реабилитации, мы сможем рассчитывать на часть потока так называемых медицинских туристов. В год более 20 тысяч операций, которые должны делаться на территории СКФО, на сегодняшний день производятся за пределами региона. Иными словами, на Северном Кавказе есть значительный внутренний спрос на высокотехнологичные медицинские услуги. Медицинский кластер позволит заполнить эту нишу.

С другой стороны, это большой финансовый поток — ведь существенная часть операций сейчас проводятся на коммерческих условиях. Сегодня многие больные вынуждены ехать за медицинскими услугами в Германию, Австрию, Израиль. Мы считаем, что они должны иметь возможность получить аналогичные услуги в медицинском кластере на КМВ за меньшие деньги.

— Какова роль Корпорации развития Северного Кавказа в этом проекте?

— Через КРСК на поддержку создания медкластера будет направлено порядка 40 миллиардов рублей, которые позволят обеспечить инфраструктурой и курорты, и агломерацию Кавминвод. Инфраструктура позволит привлекать и инвесторов на эту территорию. Её стоимость составляет, по нашим предварительным оценкам, около 45 процентов от стоимости всего проекта.

Сегодня мы ведём переговоры с инвесторами самого разного уровня. И, конечно, для нас важно правильное восприятие этого проекта. Могут сказать: опять в Северный Кавказ вкладывают миллиарды. Но хочу подчеркнуть: на создание медкластера мы не попросили дополнительно ни одного рубля у федерального бюджета. Мы согласовали с субъектами СКФО то, что мы выделяем средства на этот проект из программы ФЦП «Юг России». Мы провели анализ и увидели, что выгоднее не размазывать средства, а сделать якорную точку, которая будет привлекать деньги в регион в целом.

— В сентябре были подведены результаты конкурса на разработку концепции кластера. На какие вопросы должен ответить разработчик?

— Мы создали рабочую группу по предложенному направлению, куда входят все федеральные органы исполнительной власти и все субъекты, к которым проект имеет отношение. Эта группа подготовила техническое задание на разработку концепции медицинского кластера. Тендер на разработку концепции выиграла компания «СОЛВЕ Консалтинг Менеджментбератунг» — она должна сказать, как нам реализовать задуманное, исходя из существующего мирового опыта и сегодняшнего российского законодательства. Первого ноября пройдёт первая презентация концепции, затем, если возникнут замечания, она будет доработана, согласована с субъектами, входящими в рабочую группу, и далее перейдёт на новый уровень. Мы сможем приступить к разработке проектно-сметной документации для реализации проекта.

Обязательным условием для участия в конкурсе на разработку концепции медкластера было участие российских компаний — потому что построить немецкую или французскую больницу в России невозможно. Австрийские консультанты имеют огромный опыт управления, плюс российская компания с иностранным участием, которая построила в стране уже около десятка больниц. По сути, конкурс выигран международным консорциумом. Условием мы ставили наличие опыта реализованных проектов. В этом проекте мы не имеем права ошибиться, этот проект — флагман.

— А как вы сейчас подсчитали, сколько денег нужно?

— Мы знаем, сколько стоили подобные проекты за рубежом. Точную сумму, конечно, дадут только подготовка проектно-сметной документации и заключение главгосэкспертизы. Сейчас мы говорим лишь о деньгах, которые предусмотрены на федеральном уровне. Это прежде всего вложения в инфраструктуру, в которых будут участвовать и КРСК, и Минобрнауки, и Минздравоохранения. Главный инвестор в этом проекте — государство. Но, безусловно, это вовсе не исключает участие частных инвесторов, в том числе иностранных, что для нас особенно важно.

— То есть, возможно, в проекте появится иностранный инвестор?

— Не «возможно», а там точно будет международных игрок. Нам сейчас часто задают вопросы о санкциях: нам они не мешают — бизнес границ не имеет.

— Кластер будет создаваться на базе существующих учреждений или строиться с нуля?

— С нуля. Причём мы уже фактически определились с землей. Сегодня мы рассматриваем предложение об участке в 350 гектаров земли в очень приличном месте. Что важно — собственник, имя которого я бы не хотел пока называть, готов безвозмездно передать его в собственность КРСК.

— Зачем ему это делать?

— Потому что он владеет сопредельной территорией — и понимает, насколько она вырастет в цене после реализации нашего проекта. Ему для этого даже делать особо ничего не нужно будет. Для нас это индикатор доверия к проекту. Кто бы нам был готов подарить столько земли, если бы были сомнения в проекте?

На инвестиционном форуме в Сочи мы провели переговоры, в том числе с представителями зарубежных стран, в частности, Австрии. На уровне членов торгового представительства этого государства в нашей стране у нас полная поддержка проекта. А если медкластер хорошо воспринимается иностранным государством, это уже и сигнал для бизнеса этой страны.

— Это будет долгий проект?

— Напротив, он будет быстрым — и качественным.

— Но ведь в России нет проекта, который мог бы быть взят как пример. Значит, очень многое придётся делать в первый раз.

— Все необходимые решения уже приняты и получили поддержку на самом высоком уровне.

— Мы просто видим, как долго идут дискуссии, например, о проекте закона о КМВ.

— Не надо путать эти две темы. Закон о КМВ должен разграничить права федерации, субъектов, муниципалитетов. Медкластер — совершенно другая тема. Даже если закона о КМВ не будет никогда, это не отразится на реализации нашего проекта.

— Как должен управляться такой проект?

— Необходимо использовать лучший российский и международный опыт. Управлять проектом должны люди, которые обладают нужными знаниями. В то же время надо понимать, что нам многое придётся менять — в том числе в законодательстве. Например, в рамках проекта появится так называемая университетская клиника. На первые пять-шесть лет нам нужно будет привлекать по всем основным точкам сотрудников тех университетских клиник, которые уже существуют в мире, — до тех пор, пока обучается наш профессорско-преподавательский состав. Менеджмент в этой сфере там пока намного лучше, чем у нас, — мы должны нормально к этому относиться и готовить свои кадры. Но российское законодательство пока не позволяет иностранцу полноценно работать у нас и руководить клиникой в Ставропольском крае. А нам нужно, чтобы они сюда приехали, здесь работали, одновременно обучая наших специалистов. Это очевидно дешевле, чем направлять весь профессорско-преподавательский состав на обучение в Европу. Хотя, как только начнётся разработка проектно-сметной документации, мы частично сделаем и это.