Основатель РАМ Евгений Рыжов открыл для себя наноалмазы, прочитав статью о том, как меняются свойства композитных материалов, если добавить в них мельчайшие частицы алмаза. На иллюстрации ножовка, покрытая хромом с добавкой мелкодисперсного алмаза, легко «раскраивала» стекло. Наноалмазы (углеродная наноструктура, имеющая кристаллическую решетку типа алмаза) такие же твердые и износостойкие, как натуральные алмазы; при этом они обладают высокой теплопроводностью, что делает их отличным упрочняющим элементом для различных покрытий.
Получают наноалмазы разными способами, но одним из самых эффективных считается детонационный, когда они синтезируются путем взрывного разложения смесей мощных взрывчатых веществ. Первыми в мире этот способ изобрели в 1962 году ученые из города Снежинска. Прорывная разработка много лет оставалась закрытой.
Сегодня же, как поясняет Евгений Рыжов, наноалмазы уже не уникальная разработка, а распространенный в мире материал. По его словам, в 1990-е годы в России был едва ли не бум производства наноалмазов, но спроса не возникло: «Наноалмазы превратились в круги слипшегося цемента, который нерадивые строители не довозят до стройки и сливают на обочине. Они так же отправились на свалку». Одна из главных проблем — отсутствие стандартов на подобные наноматериалы, чтобы они могли применяться в военно-промышленном комплексе, авиастроении и других отраслях. Сейчас нормативные документы для наноиндустрии разрабатывает Фонд инфраструктурных и образовательных программ «Роснано».
Евгений Рыжов — предприниматель с 25-летним опытом работы в науке, выпускник Военно-космической академии им. А. Ф. Можайского. Когда-то он трудился на Байконуре — запускал тяжелые ракеты «Протон», затем перешел в НИИ космических систем (филиал Центра им. М. В. Хруничева). Но от «чистой» науки отвлекся: еще в конце 1990-х к разработкам центра стали прицениваться зарубежные компании, и Рыжов начал разрабатывать методику оценки интеллектуальной собственности и изучать патентное право. В какой-то момент на кону стояла сумма в несколько миллионов долларов (столько американцы были готовы заплатить за одну из открытых технологий центра) — тогда очень серьезные деньги. Впрочем, продать ту разработку не удалось, но Евгений Рыжов уже вошел во вкус: «Я понял, что знания, идеи, интеллектуальная собственность — настолько дорогие материи, что ими стоит заниматься».
С тех пор он стал самостоятельно, уже в качестве предпринимателя, покупать и продавать разработки и технологии. Начал не очень удачно: продал запатентованное антикоррозийное покрытие, которое на деле не отвечало обещанным характеристикам, зато собирало много золотых медалей на международных выставках. «Таких историй немало, — утверждает Рыжов. — Абсолютное большинство патентов — лишь плановые заявки, эти заявленные материалы и оборудование никто никогда не испытывает и не проверяет. Среди множества пустышек только две десятых процента патентов — реально работающие».
Тогда он выкрутился из неприятной ситуации, раз